Статья написана в качестве реакции на содержание беседы, текст которой был опубликован на нашем сайте в материале «Может ли государство обойтись без третьего сектора?».

* * *

Правомерный вопрос, но не совсем корректный. Гражданскому обществу еще не исполнилось и 300 лет, а государству намного больше трех тысяч лет. Разница в возрасте на порядок. И до эпохи Просвещения государство легко обходилось без гражданского общества. Общество было, и оно было отчасти организовано, эта организация и называлась государством. Но общество и тогда было организовано не полностью и не целиком охватывалось государством. Вне государства оставалась церковь, вне государства существовали торговые гильдии, пиратские коммуны, тайные ордена и прочее. Государство не было тотальным, оно не контролировало частную жизнь людей. И не все люди были гражданами государства, вообще не были гражданами или подданными государства. Не быть гражданином вовсе не значило быть рабом. Можно было быть метеком, иностранцем или еще как-то существовать. Всё стало меняться в эпоху абсолютизма, когда государство взяло под свой контроль всех и вся, кто жил на территории, на которую государство распространяло свой суверенитет. Абсолютные монархии в тех странах, где не существовало рабство и крепостничество, объявило всё население своими подданными. Ну а подданные, в свою очередь, не готовы были с этим согласиться, хотя и не могли не считаться со сложившимися обстоятельствами. Стремясь к свободе и не имея возможности увильнуть от подданства, некоторые люди стали осознавать себя гражданами. Гражданами, у которых есть права и свободы, которые не даруются государем и не обеспечиваются государственными институтами, а принадлежат человеку изначально или, как в эпоху натурализма говорили, по природе. Это, конечно же, было фантазией этих свободолюбивых людей, но именно эта фантазия и была положена в основу возникающего гражданского общества, а потом была зафиксирована в Декларации прав человека и гражданина. Эта задекларированная фантазия привела к возникновению совершенно нового типа государства — национального государства, и к новому типу общества — нации. Нация — это два в одном: государство и гражданское общество.

Поэтому было бы корректнее и правильнее поставить вопрос так: «Может ли нация обходиться без гражданского общества, ограничившись только одним государством?» Однако, если вопрос поставить так, то ответ очевиден: конечно же, нет! Двуединое целое не может обходиться без своих органичных частей, нация не может быть без государства и не может быть без гражданского общества. Как она не может состоять только из мужчин без женщин, как государь не бывает без подданных. Но, при всей очевидности ответа на так сформулированный вопрос, вопрос не снимается.

Существуют две противоположные друг другу идеологии, которые дают альтернативные ответы на этот вопрос. Это тоталитаризм и анархизм. Тоталитаризм, или панэтатизм, представляет собой попытку построить государство без гражданского общества, тотальное государство, контролирующее всё и всех. Анархизм же, наоборот, есть попытка построить общество без какого-либо государства. И анархизм, и тоталитаризм для реализации своих идей вынуждены отрицать нации.

Реализация анархической мечты возможна только в масштабах всего человечества, состоящего из свободных коммун. Это хорошо понимал Маркс, поэтому был убежден, что построение бесклассового общества и отмирание государства возможно только в мировом масштабе, поэтому и пролетарская революция будет именно мировой революцией, хотя может начаться в локальном варианте как национальная революция, но перманентная, охватывающая остальные нации как цепная реакция.

Тоталитаризм тоже стремится к мировому господству, но, в силу имманентного милитаризма, он нуждается во враге. Поэтому идеалом тоталитаризма является мир, поделенный на три мировых империи, по очереди воюющих между собой. Три, а не две — потому, что при двух враждующих империях, кто-то рано или поздно должен победить, а кто-то потерпеть поражение, и тогда победитель лишится смысла своего существования. Т.е. тотальное государство в мировом масштабе не имеет смысла. Тоталитарное государство разрушает нации, складывая из них некие иные общности людей, не менее воображаемые, чем существующие нации. Для германских нацистов такой новой общностью людей была арийская раса, для выращивания которой им нужна была евгеника. Коммунисты в СССР создавали «новую историческую общность людей — советский народ», и для этой «новой общности» они занимались воспитанием нового человека.

И нацисты, и коммунисты принимали основную идею современных или модерных наций — права человека и гражданина — как данность, как реальность нашего времени. Причем понимали ее точно так же, как консерваторы, либералы, идеологи буржуазных революций XVIII-XIX веков: человек наделен правами и свободами по природе своей. Именно поэтому и нацисты, и коммунисты стремились переделать, изменить именно природу человека. Природу, или первооснову, человека свободного и автономного, самодостаточного. Им нужен был частичный человек, существование которого немыслимо без целого, каковым является государство. Как муравей не способен к автономному существованию без муравейника, как пчела не может жить вне улья, так и «новый человек», «настоящий коммунист» или «истинный ариец» не могут жить вне государства, не могут себе даже помыслить такого.

Анархизм, в этом смысле, есть полная противоположность тоталитаризму. Анархисты думают, что человек гражданского общества именно таков по своей природе, каковым он является в XVIII-XIX, и это есть неизменная природа человека. Но это утопия! Человек не всегда был таковым, и не навсегда таковым останется.

Человек меняется. Меняется человек, меняются формы человеческой общности: первобытная орда, роды, племена, нации, цивилизации. Гражданское общество — одна из возможных форм существования человека как гражданина. Человек-гражданин очень по многим параметрам и качествам отличается от члена первобытного рода или племени. И не только внешне — как ирокез на тропе войны от депутата Европарламента или как викинг, участвующий в набеге, от датского НГО-шника на гей-параде. Но и по самосознанию, самоощущению своих прав, по ответственности в одних аспектах и безответственности в других.

Поэтому еще корректнее переформулировать исходный вопрос таким образом: «Может ли СОВРЕМЕННАЯ нация обойтись без гражданского общества?»

Вот тут уже есть, о чем поразмыслить. Даже если не принимать в расчет нацистскую Германию и СССР, которые пытались обойтись без гражданского общества, и у них даже что-то получалось, можно предположить, что без гражданского общества в наше время можно жить. И дело не только в фашистах всех мастей, которые к этому стремятся.

Вот «лукашизм»! Это попытка построить нацию с сильным государством и симуляцией гражданского общества. Не полностью уничтоженным гражданским обществом, а именно с его симуляцией, чтобы на его примере показывать преимущество государственного способа решения проблем, которые нащупывает общество само и пытается само их решать.

По этому же пути идет «рашизм», или «путинизм». Но в России можно в отдельных регионах полностью уничтожить гражданское общество, например, как это делается сейчас во временно оккупированном Крыму, как это сделано в Чечне. Да и советское наследие в виде закрытых городов, в которых принципиально невозможно гражданское общество, в России осталось. Возможно ли уничтожить гражданское общество в России полностью? Возможно, если вернуться в состояние холодной войны или воюя по очереди, то с Океанией в лице США, то с Азией в лице Китая. Но этому очень мешает Европа! Мешает как странная государственная или конфедеративная надстройка над модерными нациями, которые невозможны без гражданского общества. Этому еще мешают и люди, которые «по природе» своей не способны стать частью русского тотального государства, вот как майданутые украинцы или европеизированные бандеровцы, готовые воевать с любым тоталитаризмом, что немецким, что советским, что русским.

Но ни «лукашизм», ни «путинизм» не способны уничтожить гражданское общество там, куда не дотягиваются руки диктаторов.

Есть опасность для гражданского общества куда серьезнее, чем арьергардные исторические потуги тоталитаристов, коммунистов и фашистов. Эта опасность кроется в самих принципах объединяющейся Европы, и имя этой опасности — НГО или «третий сектор». Да, да!!!

Мало того, что сформировавшийся «третий сектор» превращается в гетто всё еще активного гражданского общества! Мало того, что практически все НГО (преодолевающие барьер численности «малой группы» в социально-психологическом смысле, и временной барьер, когда они регистрируются и существуют годами, а не созданы под решение какой-то одной проблемы) огосударстволяются и берутся на содержание государственных, межгосударственных или коммерческих фондов! Бюрократы в Европе начинают забывать, что бывают автономные самоопределяющиеся граждане, которые не маргиналы, не клошары и бомжи. А хуже всего, что об этом стали забывать сами граждане. Граждане, а не избиратели, налогоплательщики или потребители.

НГО или «третий сектор» — это страшное оружие, направленное именно против гражданского общества, порожденного Просвещением и еле-еле живого в наши дни. Я уже начинал об этом писать и говорить, но этого мало. Нужно действовать. Может, в анархисты податься?

Текст был впервые опубликован в блоге Владимира Мацкевича в «Живом журнале»

Читайте также: «Может ли НГО, или «третий сектор», обходиться без гражданского общества?»