Что стоит за активизацией антитеррористической операции в Украине? Бегство боевиков в Донецк — это победа или поражение? Какие сюрпризы Кремль подготовит Украине в ближайшем будущем?

На эти и другие вопросы Службы информации «ЕвроБеларуси» ответил глава Рады Международного консорциума «ЕвроБеларусь» Владимир Мацкевич.

— После инаугурации президент Украины объявил недельное перемирие, которое затем продлил на 3 дня. Однако огонь прекратила только Нацгвардия и армия, а боевики не останавливали боевых действий. Почему перемирие не принесло успеха, а мирные переговоры не клеятся до сих пор?

— Почему же перемирие не принесло успеха? Оно пришлось на время брюссельского саммита, где Украина подписывала экономическую часть Соглашения об ассоциации с Евросоюзом. Боевые действия могли бы серьезно усложнить проведение саммита.

Во-вторых, 10 дней перемирия дали возможность украинской армии собраться и спланировать свои дальнейшие действия. Тактика боевиков, центральным звеном которой является фактическое укрывательство за спинами мирных жителей, не позволила украинским войскам наносить точечные удары по скоплению террористов — без нанесения ущерба мирным жителям это практически невозможно.

Поэтому у украинских силовиков оставался один вариант: блокировать достаточно небольшие Славянск и Краматорск, отсечь боевиков от поставок оружия, боеприпасов, от пополнения живой силой; поскольку террористы фактически занимаются грабежами, недостатка в продовольствии они не испытывали.

Украинские военные проявляли неимоверную сдержанность, не отвечая на выпады боевиков и не отвечая на огонь. Сами террористы свои действия мотивировали просто: у них нет централизованного командования, каждый отряд починяется полевому командиру, который и принимает решение, исходя из конкретной обстановки. Мотив один: со стороны боевиков некому гарантировать перемирие.

Я не согласен, что перемирие не принесло успеха.

— После возобновления АТО украинские силовики достаточно быстро отбили у боевиков их главные плацдармы: Славянск и Краматорск. Чем вызван этот успех?

— Наступление сил антитеррористической операции после окончания перемирия носило демонстративный характер; украинские войска показали, что у них достаточно сил и средств для ликвидации бандформирований, для подавления очагов сопротивления боевиков. Только осторожность, нежелание допустить жертв со стороны мирного населения не позволяют украинским властям интенсифицировать военную операцию.

Боевики сами прекрасно понимали, что их пребывание в Славянске и Краматорске — дело времени. Города небольшие, ресурсов немного, продержаться долго они там не могли. Поэтому, с военной точки зрения, наверное, они приняли единственно правильное решение — передислоцировать сохранившиеся силы в Донецк. Это миллионный областной центр; пойдя на интенсификацию военных действий, украинским военным пришлось бы вести уличные бои. Так что бегство в Донецк — это спасение для боевиков, возможность продержаться еще несколько месяцев. С их позиции, передислокация выглядит вполне логичным тактическим ходом. Причем украинские военные не выбили террористов из Славянска и Краматорска — их вытеснили.

Можно упрекать авторов АТО в том, что они позволили боевикам прорваться в Донецк. Однако я не знаю всех обстоятельств, не вижу всей ситуации, поэтому с упреками спешить не будем.

— Боевики плачутся, что Кремль бросил их на произвол судьбы. Москва действительно дала задний ход или же сделала ход конем?

— С точки зрения боевиков, которые фактически являются заложниками безответственных политических игр Москвы, Кремль действительно их кинул. Каким бы сумасшедшим ни был Стрелков-Гиркин, он не мог не понимать, что его миссия без вторжения российских войск обречена на провал. Пророссийские боевики — предтеча, повод для введения российских войск в Украину. Похоже на то, что такой ход событий был обещан Стрелкову в Москве.

С нашей точки зрения, Кремль их не оставил: идет снабжение боевиков оружием, боеприпасами, финансами. Как и прежде, Москва ведет информационную войну, характер которой несколько изменился. До введения российских войск в Украину Кремль не созрел — сказалась позиция международного сообщества, Россия явно недооценила масштаб санкций. Значит, нужно отыгрывать ситуацию. Нужно объяснить себе, российскому обществу, мировому сообществу, по каким причинам Россия бросила на смерть всех этих людей. И сейчас очевидно, что российские СМИ готовятся объяснять миру, почему эта операция так бесславно провалилась.

— Каких сюрпризов Украине следует ожидать от «российского квазимистического шовинизма», как назвал состояние русского общества Бжезинский?

— Можно опасаться провокаций и диверсий, о чем свидетельствует и стрельба на Майдане, попытки наносить материальный ущерб Украине: диверсия на газопроводе под Полтавой, подрыв железнодорожного моста в Донецкой области. Диверсионные действия будут продолжаться, и дай Бог, чтобы они не затронули стратегических запасов газа, нефти или даже АЭС, до которых террористы могут добраться.

Разруха в силовых структурах Украины и беспечность местной украинской власти — с одной стороны, наглость и цинизм боевиков — с другой, делают ситуацию крайне опасной, с точки зрения локальных диверсионных действий.

Войны, ведущиеся партизанскими методами, всегда чреваты вынесением террористических действий за пределы военных. Под занавес Второй Чеченской войны Россия столкнулась с терроризмом сопротивлявшихся чеченцев в сопредельных областях: Дагестане, Ростовской области, даже в Москве. Это — закономерный итог подавления очагов партизанщины.

К тому же, Россия оказывает боевикам не только военную, финансовую помощь, но и помогает с планированием военных операций. Вполне возможно, что ГРУ, ФСБ могут спланировать весьма серьезные по последствиям террористические акты.

Я с начала года говорил, что одна из целей России — дестабилизация ситуации в Украине. А для этого годятся все методы: информационная война, подкуп чиновников и силовиков, диверсии и теракты.

Блокирование Славянска и Краматорска было вполне осуществимо украинскими военными. В этом случае, не нанося ущерба мирному населению, городу, боевики через 2-6 недель сами пошли бы сдаваться. В Донецке военные действия могут затянуться до конца года, в лучшем случае, при плохом стечении обстоятельств — на несколько лет. Сейчас нужны более решительные действия не только военных, но тыловых и гражданских служб, обывателей, чтобы просто блокировать боевиков в городе. И очень много будет зависеть от позиции городских властей.

— 2 июля Путин совершил 5-часовой блиц-визит в Минск. Этот приезд действительно можно было бы считать символическим, приуроченным к 70-летию освобождения Беларуси, если бы накануне Беларусь не отказалась начинать торговую войну с Украиной.

— Мы всё равно не знаем, о чем говорили между собой Путин и Лукашенко, поэтому не будем гадать на кофейной гуще.

Этим визитом Путин пытался продемонстрировать привязку Беларуси к России — силовая демонстрация союзнических отношений Беларуси и России. Насколько сам беларусский режим готов быть союзником России в украинском вопросе, остается неизвестным, поскольку Лукашенко всё время юлит, боится продемонстрировать четкую позицию.

Путину беларусская военная и экономическая поддержка не очень и нужна. Путину нужна поддержка политическая и символическая. Кремль утратил внешнеполитическую инициативу, ему не до демонстраций. Все действия Путина носят внутрироссийскую направленность. Демонстративность визита в Минск рассчитана на российское общество, на российского зрителя. На граждан Беларуси этот визит не оказал особого эффекта.