Пока беларусский режим не откажется от продекларированной пророссийской позиции, ожидать от БПЦ действий по автономизации или приобретению статуса автокефалии не приходится.

По данным «Левада-Центра», около 70% россиян считают себя православными. По данным совместного опроса Центра социальных и маркетинговых исследований SOCIS, социологической группой «Рейтинг», Центра Разумкова и Киевского международного института социологии, 74% украинцев также называют себя адептами православной веры. Но почему Русская православная церковь, имеющая влияние и в России, и в Украине, не останавливает конфликт? Какова роль РПЦ в урегулировании ситуации?

На вопросы Службы информации «ЕвроБеларуси» ответил философ, методолог Владимир Мацкевич.

— Какую позицию заняла РПЦ в российско-украинской войне и какую роль сыграла в ее эскалации?

— После распада СССР у новой российской власти постоянно возникали проблемы с идеологией, государственной программой, с концепцией развития России. В разные времена попробовали разные идеологии: либеральную — вначале радикальную, потом более мягкую, разбавленную; пытались рассматривать преемственность партийных идеологий дореволюционного времени: кадетов — конституционных демократов. Но самым удобным оказалось обращение к православию. И православие, может, без особого желания, заменило собой отсутствующую до сих пор российскую идеологию, русскую идею и программу развития страны. А поскольку православие — достаточно архаичная религия, многое унаследовавшая от государственной церкви Российской империи, то одним из ключевых пунктов построения РПЦ, не имеющих прямого отношения к вероучению, является т.н. симфония, или созвучие светской и церковной властей. Это значит, что глава церкви и глава государства постоянно согласовывают свою политику, такая практика сформировалась в Византийской империи и до сих пор действует в России.

Одной из самых больших опасностей для любой христианской церкви является связь с государством. Если государство объявляет какую-то религию государственной, то, когда государство ставит перед собой определенную цель, церковь попадает в очень сложную ситуацию. Ведь она существует во многом за счет поддержки за счет государства. В обычных случаях государство не просит от церкви ничего экстраординарного. Но в острых ситуациях государство за свою поддержку может потребовать от церкви определенных услуг, как в случае с российско-украинским кризисом. Вместо того, чтобы определять позицию церкви как огромного социального института на основе вероучения или согласовывать позицию РПЦ с единоверцами в Украине, РПЦ целиком занимает позицию правящего в России режима. Если этот режим находится в состоянии войны со страной, пусть тоже традиционно православной, то церковь оказывается разделенной и выступает против своих же единоверцев.

Нужно сказать, что эта ситуация характерна не только для православной церкви. В такой же ситуации оказались многие церкви европейских стран накануне Первой мировой войны, когда представители католической, униатской, лютеранской, протестантских, частично даже православной церквей оказывались капелланами в воюющих армиях по обе стороны фронта. Поэтому секуляризация — отделение церкви от государства — не заканчивается в эпоху Просвещения, в XXI веке она по-прежнему актуальна. Если секуляризация не доведена до конца, мы получаем именно то, что сейчас наблюдаем в РПЦ.

Наверное, было бы преувеличением говорить о полном сращивании церкви с государством в России, но то, что секуляризация там не закончена, — это очевидно.

Тем более, что пока не предана огласке связь РПЦ и российских спецслужб. В этом случае церковь в России существует не только благодаря финансовой поддержке государства и экономическим преференциям, но и связь церкви с ФСБ тоже накладывает сильный отпечаток: фактически карьеру священнослужителя невозможно сделать, не имея поддержки в спецслужбах России и не имея поддержки российского государства. Формально продекларированный принцип независимости церкви от государства на практике не выполняется.

— Российская пропаганда называет Украину «фашистским государством» и не устает рассказывать о притеснении православия. Насколько реально это притеснение?

— Что касается Украины, которую российские идеологи, российское руководство, а следом — и некоторые деятели РПЦ называют «фашистским государством», то нужно подчеркнуть, что из всех постсоветских государств, оставшихся вне ЕС, именно в Украине наибольшая свобода совести, свобода вероисповедания. Как раз в Украине православие, католицизм, протестантизм чувствуют себя свободнее, чем где. Такой свободы вероисповедания, как в Украине, в других постсоветских странах просто нет. И говорить, что действия Украины направлены против православия, католицизма или одной из других церквей — это наглая ложь.

— Насколько закономерен процесс разделения Украинской православной церкви надвое: на УПЦ Киевского патриархата и УПЦ Московского патриархата?

— Я должен еще раз вернуться к принципу симфонии, унаследованному православными церквями от Византии. Этот принцип не отменен в православных церквях, а значит, рождает необходимость автономии церкви в каждом независимом государстве, где православие имеет большую паству. Потому что совершено нетерпимая ситуация для любой страны, если верующие, составляющие значительное число граждан страны, вынужденно подчиняются руководству церкви, находящейся в другой стране и имеющему симфонию с руководством той страны. Представить себе польскую католическую церковь, подчиняющуюся итальянскому государству, потому что папа Римский имеет резиденцию в Риме, просто невозможно. А вот РПЦ согласовывает все свои официальные действия с руководством в Кремле.

Если Украина является независимой страной, если Беларусь является независимой страной, при сохранении принципа симфонии церкви с государством, эти страны должны стремиться к автономии, независимости или автокефалии свих православных церквей. Возникновение Киевского патриархата — закономерный процесс обретения или укрепления суверенитета Украины, и начался этот процесс задолго до российско-украинской войны. А война сделала этот процесс необратимым.

— РПЦ проповедует доктрину единого народа, который состоит из русских, украинцев, беларусов... С Украиной РПЦ уже определилась, осталась — Беларусь?

— Тенденции к независимости Беларусской православной церкви наметились еще в начале 1990-х годов. При предыдущем митрополите БПЦ обрела некоторую независимость де-факто, несмотря на то, что она до сих пор является территорией, подразделением РПЦ. Все православные, проживающие на территории, которая подчиняется Русской православной церкви, автоматически считаются русскими в понимании Московской патриархии.

В Русской православной церкви существует термин «каноническая территория православия». Путается понятие «свободы вероисповедания» и личного выбора человеком веры, церкви и территории, подконтрольной административному или государственному управлению. Вера принадлежит человеку, личности, распространение веры на территорию — не просто архаика, это философское, теологическое, политическое, юридическое заблуждение, даже нонсенс. Именно поэтому приходы Русской православной церкви в Беларуси являются своеобразной «пятой колонной» России. Через священников РПЦ может вестись шовинистическая, империалистическая пропаганда, могут распространяться черносотенные книги. Это не может не беспокоить беларусское государство, которое уже неоднократно предпринимало попытки ограничить распространение через приходы РПЦ разного рода подрывной черносотенной литературы. Можно вспомнить книжное издательство, торговую сеть Чертовича, его пришлось закрыть даже терпимому к пророссийской пропаганде беларусскому режиму. Проблема существует, она осознается на самом верху.

Но пока беларусский режим не откажется от продекларированной пророссийской позиции, ожидать от БПЦ действий по автономизации или приобретению автокефалии не приходится. Это можно сделать при наличии политической воли со стороны беларусского государства.

А российские реваншисты и идеологи не могут не воспользоваться двусмысленным положением беларусского православия и напропалую им пользуются.