Это результат политтехнологий третьего поколения, которые получили широкое распространение на постсоветском пространстве в странах с авторитарными режимами.

«Политические технологии в современных авторитарных системах как вызов трансформациям» — конференция под таким названием прошла 27 ноября в Минске. Она была организована Центром европейской трансформации при поддержке Международного консорциума «ЕвроБеларусь» и Фонда Генриха Бёлля.

В ходе конференции наиболее подробно о современных авторитарных политических технологиях в докладе «Беларусский авторитаризм как современная модель политического устройства» рассказал директор Центра европейской трансформации Андрей Егоров. Thinktanks.by приводит текст его доклада с незначительными сокращениями:

«Политтехнологии третьего поколения. Мы их разрабатываем как базовую характеристику системы, которая действует не только в Беларуси, но и имеет достаточно высокий потенциал экспансии. Фактически, то, что сегодня мы наблюдаем в Беларуси, завтра становится в реальности в России. То, что вчера-позавчера происходило здесь, очень широко заимствуется лидерами на постсоветском пространстве. Там напрямую используется то, что было отработано 10-15 лет назад в Беларуси. И, разворачивая логику политтехнологий третьего поколения, нужно обозначить первые два поколения.

Характеристики поколений

Первое поколение политтехнологий — это такая ситуация, когда у нас есть плацдарм, или арена, где имеются фигуры избирателей, которые в условиях выборов голосуют за одно или другое политическое предложение. И, в данном случае, основным инструментом борьбы являются команды кандидатов, которые используют медиа в своих интересах.

Второе поколение политических технологий характеризуется тем, что плацдарм остается на своем месте, также на месте остаются политические предложения, выражаемые политиками, но за ними появляются фигуры политтехнологов, которые обладают специфическими знаниями относительно организации данного политического процесса. В России сегодня сохраняются рудименты политтехнологий второго поколения. Это — всяческие «карусели» либо договоренности с избирательными комиссиями, либо «черный пиар», который был моден еще лет 10 назад, но о котором сегодня почему-то никто не вспоминает. Ну а за фигурами политтехнологов стоят фигуры инвесторов. Они вкладывают значительные ресурсы в данный процесс и медиа при этом используются для создания положительного образа кандидатов в ходе избирательной кампании. Вот, например, Украина с ее насыщенностью олигархами, которые стоят за политической сценой — это, собственно, реализация политтехнологий второго поколения в полном виде. И эти политтехнологи в Украине по-прежнему действуют.

В развитии, т.е. когда возникают политтехнологи третьего поколения, на видимом уровне у нас остается примерно та же картинка, но только теперь, реальность политической сцены, реальность политической борьбы, которая происходит, она заменяется борьбой на экране. Фактически, это медиатизация политики, которая создает образ борьбы, вместо реальной политической борьбы. И за этим экраном стоит фигура власти, которая, собственно, удерживает сам экран и репрезентирует остальных. Т.е. остальные фигуры политтехнологий второго поколения — сами политтехнологи, инвесторы — они находятся в определенных отношениях подчинения центральной власти. Так, сегодня в России политтехнологи получают санкцию власти на действие и без этого не могут ничего решать. То же самое происходит с инвесторами. В беларусской системе первое, что было сделано, — это упразднение всех независимых капиталов, всех олигархов, которые были в Беларуси.

В общем, политтехнологи третьего поколения формируют такую систему, когда реальный политический процесс замещается симуляцией на экране и все ориентировано на то, чтобы эта технология воспроизводила эту власть вечно. Собственно, в данной системе отмирают такие понятия, как «черный пиар», «карусели» и другие забавные вещи из арсенала политтехнологий второго поколения.

Эффекты применения

Важно отметить производимые эффекты полной «экранизации» политики. Происходит полное отчуждение людей от политики и воспроизводство, в определенном смысле, частичного человека. Люди отчуждаются от собственных инструментов мысления и собственных инструментов рефлексии, которая в данной политической ситуации становится не нужна.

Второй эффект — это, как мы ранее говорилось, «кубинизация» общества. Это общество, которое отторгает от себя любые активные элементы. Т.е. любой активный человек в такой среде попадает, в первую очередь, под критику своих сотоварищей и «топится» либо эмигрирует из страны.

Следующий эффект, который в Беларуси и наблюдается, — это разрушение институциональной основы общества. В этой системе все институты работают на то, чтобы обслуживать идеологическую составляющую данного экрана. Например, школы занимаются не только и не столько образованием детей, сколько выполнением определенных идеологических функций. То же самое — и с другими институтами. Общество реагирует на это отказом в доверии институтам. Люди, скорее, ищут выход в межличностных связях близкого круга. Т.е. друзья и семья — это то, что они считают ценностью. Все остальное в обществе утрачивает значение.

Контрмеры

Что можно этому противопоставить?

Как я вижу, первое — необходимо заниматься антропологической критикой этого «частичного человека», на которого опирается вся данная система. Изменение этого человека способно разорвать всю эту ситуацию в будущем. Нужно стремиться восстанавливать связи человека с мышлением и рефлексией.

Второе — это производство собственных, но радикально других нарративов, кардинально не вписывающихся в данную систему. И то, что сегодня мы обсуждаем в рамках Летучего университета, в рамках Агентства гуманитарных технологий, позволяет нам воспроизводить полноту человеческого существования.

И третье — это выход во внешнюю среду. В принципе, данная картина вечного воспроизводства данной власти она сложная, если вообще возможная. Необходимо выходить во вне системы и распространять наши собственные действия в региональной перспективе. Для меня это значит, что культурная политика, которую мы культивируем, здесь должна приобретать региональный характер и связи. И, условно говоря, интернационалу авторитарных государств и лидеров нам необходимо противопоставить общественный демократический интернационал, связывающий единицы гражданского общества в наших странах. И здесь очень важно, чтобы мы не замыкались в своих авторитарных ситуациях, но и выходили на прямой контакт с Европой, которой, в общем-то, тоже угрожают политтехнологи третьего поколения».

См. видеозапись доклада:

См. также:

• Видеозапись и материалы конференции

• Серия докладов Владимира Мацкевича: «Политтехнологии третьего поколения, консциентальная война и система европейской безопасности»

• Открытая лекция Оксаны Шелест: «Общественно-политическая коммуникация в Беларуси: что мы можем противопоставить политтехнологиям третьего поколения?»