Все политические партии сами по себе не имеют большого веса, им выгоднее объединиться, но по разные стороны баррикад их разводят частные интересы.

15 мая в Минске пройдет Беларусский национальный конгресс.

За неделю до мероприятия оргкомитет не получил ответа из Мингорисполкома на заявку о предоставлении помещения. Что вынудило организаторов заявить, что БНК пройдет в любом случае: в помещении либо под открытым небом.

Конгресс должен продемонстрировать единство оппозиции накануне парламентской кампании. Однако единого списка оппозиционных кандидатов не будет, «правоцентристская коалиция» отказалась участвовать в Конгрессе. Зачем тогда БНК вообще?

Об этом Служба информации «ЕвроБеларуси» попросила высказать свое мнение руководителя Центра европейской трансформации, политолога Андрея Егорова.

— Беларусская оппозиция снова не договорилась о «едином» списке кандидатов на парламентские выборы, хотя почти все структуры намерены участвовать в избирательной кампании. Что снова помешало ей выступить единым фронтом?

— Как обычно, мешают личные отношения, конфликты, претензии друг к другу. Никакой политической логики за противостоянием не просматривается. Все политические партии сами по себе не имеют большого веса, им выгоднее объединиться, но по разные стороны баррикад их разводят частные интересы структур.

— Тем не менее, 15 мая демократически силы проводят Беларусский национальный конгресс, который должен продемонстрировать единство. Однако «правоцентристы», как себя называют БНФ, ОГП, Движение «За Свободу» и БХД, отказались от участия в форуме. Какой смысл тогда вкладывается в БНК?

— Никакого смысла Беларусский национальный конгресс не имел с самого начала. Чтобы разговаривать и договариваться, никакие конгрессы не нужны. Это чисто символическое действие, приватная инициатива некоторых структур, которые пытаются таким образом легитимировать свое политическое положение в виде коммуникационной площадки, на которой они якобы могут договориться. Ни публичные, ни кулуарные переговоры не приносят никакого успеха, потому что корень проблемы в другом: ни одна из оппозиционных структур сегодня не заинтересована в коалиционной работе.

— Почему так происходит?

— Из-за смещения логики политического процесса: партии не конкурируют за избирателя и электорат, конкуренция происходит на других полях — за ресурс влияния на международные структуры, за потенциальную роль в распределении ресурсов, за воздействие на медиа. Причем исключительно на независимые медиа. Такая возня очень далека от реального политического противостояния в Беларуси.

— Нужен ли беларусскому обществу общенациональный конгресс вообще?

— Беларусскому обществу нужна альтернатива существующей системе, авторитетная сила. Понятно, что свой авторитет нельзя завоевать исключительно политической деятельностью; он накапливается в других сферах жизнедеятельности: написании книг, поддержке беларусской культуры, значимых для страны проектов — именно здесь лежит источник социального капитала, который впоследствии можно превратить в капитал политический. Одна Светлана Алексиевич сегодня имеет больший вес, чем вся политическая оппозиция вместе взятая.

— Оппозиция де-факто приняла решение участвовать в парламентской кампании. Целесообразно ли это в условиях, когда официальный Минск отказывается корректировать избирательное законодательство, а ситуация с правами человека в стране ухудшается? Не распыляет ли оппозиция свои силы и ресурсы на совершенно лишние телодвижения?

— Логика частных интересов диктует оппозиции стремление участвовать в «выборах» — только в период избирательных кампаний оппозиция вроде и существует. Логика симуляции политической борьбы и политической деятельности участием в выборах хоть как-то объясняет присутствие оппозиции в средствах массовой информации. Через участие в «выборах» оппозиционные структуры стремятся получить некий вес, завоевать общественное внимание. И получают: вот мы сейчас обсуждаем глупость, которую не надо обсуждать, потому что никакого политического смысла в том нет.

Парламентские выборы при определенном раскладе сил (при объединении оппозиции и формировании единого списка) могли бы играть на улучшение имиджа политической оппозиции, на повышение доверия к ней протестной части электората. Но если оппозиция не предпринимает действий, которых ждет от нее общество, то ни участие, ни неучастие в «выборах» в равной степени бессмысленны.

Другое дело, что сейчас в Беларуси государство начинает «прессовать» различные социальные группы по непонятным причинам: под раздачу попадает то «Критическая масса», которая организует велопробеги, то байкеры, то неугодные музыканты. Для людей, которые имеют определенный социальный капитал, но попали под пресс властей, выборы приобретают перспективный шанс — для несимметричный ответ на абсурдные действия властей.

Вспомним историю Сергея Числова, которого беларусские власти арестовали по обвинению в организации теракта на Дне Независимости 3 июля 2008 года. Числова посадили в тюрьму, где он провел некоторое время и вышел на свободу с чистой совестью. Но Сергей Числов обиделся на действия властей и... пошел на выборы. Он сделал классный авантюрный ход, несимметрично ответив на абсолютно неадекватные и нерациональные действия в отношении него. И Числов морально, интуитивно, политически переиграл власть.

Резкая политизация социальных групп, которые попали под пресс государства, с началом политической кампании может стать сильным несимметричным ответом на неадекватные действия властей. Что, скорее всего, вынудит власть договариваться с группами, которым сама же и объявила войну, нежели провоцируя дальнейшую их политизацию или, не дай Бог, слияние и объединение.