Общество, закатанное под асфальт после 2010 года, расколото, демотивировано и не готово к диалогу. А когда носителей иной точки зрения бьют и унижают, очень трудно рождается конструктивная альтернатива. Скорее появляется озлобление и ненависть, причем со всех сторон.

Генеральный директор Международного консорциума «ЕвроБеларусь» Влад Величко рассказал «Беларусскому журналу» об истерике властей, «руке Кремля» и точке невозврата.

Какие бы причины ни приводили к эскалациям насилия, очевидно одно: власть панически боится уличных протестов. Хотя всем, кто понимает природу этих протестов, понятно, что их можно было погасить без насилия. Власть могла начать диалог с людьми — приостановив действие декрета № 3 или другими шагами продемонстрировав свою готовность разрешить конфликт. И наверняка эти уличные протесты сошли бы на нет. Но было принято другое решение. Свою роль сыграл иррациональный страх властей перед т.н. «беларусским Майданом».

К сожалению, в последнее время мы видим все больше примеров абсолютно ничем не обоснованных репрессий в отношении оппонентов властей. И не только в Беларуси: в Турции, например, после переворота мы наблюдали абсолютно ненормальный способ решения подобных проблем. Правовые и этические рамки того, что дозволено делать государству и его силовым структурам, постоянно смещаются.

Реакцию властей я не могу назвать иначе как истерикой. В подавляющем большинстве своем задержанные — порядочные и ценностно-ориентированные граждане. Например, читать, что с применением грубой силы арестован Алесь Логвинец, — просто дико.

Один из аспектов, который подогревают эту истерику властей, — страх того, что эти протесты как-то инсценированы из вне. Чей это страх — Лукашенко или силовых структур — трудно сказать. Мы вообще мало знаем о том, как устроена наша власть. Но как бы там все ни работало, страх перед внешней угрозой играет свою роль в происходящем.

Для доказательств присутствия в этих событиях «руки Москвы» нужны факты. Протестное настроение относительно декрета № 3 связано с экономическим кризисом в стране — но и непосредственно с этим документом в частности. С той пощечиной и унижением, который этот декрет собой представляет для нормального человека, имеющего чувство собственного достоинства. Другой вопрос — на чью мельницу льют воду такого рода настроения.

Конечно, для России такие настроения — определенный фактор давления на Лукашенко. Но это само по себе не значит, что Кремль стоит за нынешними событиями в нашей стране.

Если вы можете привести хоть один пример общества, которое научилось что-то противопоставлять репрессивным действиям консолидированной власти, которая обладает абсолютным силовым ресурсом, то я буду готов согласиться, что мы такие неумехи и не понимаем, что делать.

Абсолютно естественно, что общество, закатанное под асфальт после 2010 года, расколото, демотивировано и не готово к диалогу. И, конечно, любые форматы выхода из кризиса зависят от действий властей. Казалось, что для этого есть шансы, когда власть заявила о готовности делать определенные шаги в сторону Европы, когда освобождала политзаключенных. Это «обнулило» ситуацию. Но то, что мы наблюдаем сегодня, — скачок в абсолютно ином направлении.

По большому счету, в таких обстоятельствах виноваты мы все. Но сейчас, в условиях такого противостояния, от гражданского общества зависит гораздо меньше, чем раньше — главную скрипку играет власть. У нас немного возможностей для противостояния языку насилия. Когда носителей иной точки зрения бьют и унижают, очень трудно рождается конструктивная альтернатива. Скорее, появляется озлобление и ненависть, причем со всех сторон.

Пройдена ли точка невозврата? Чтобы ответить на этот вопрос, нам осталось подождать несколько дней. Очевидно, что кульминацией сценария властей будет День Воли. Пока всё, что мы видим в последние дни, говорит нам: власть уже приняла решение, на каком языке она хочет говорить с обществом. И это означает, что ничем хорошим 25 марта не закончится. Скорее всего, мы станем свидетелями не очень позитивных действий властей.

Но я уверен, что «точка невозврата» еще не пройдена. Хотя события последних дней вызывают сожаление и ощущение того, что вряд ли в ближайшее время мы вернемся к формату диалога и поиска компромиссов с властями.