Осталось смешанное чувство, когда не так важно, на какой ты стороне — на Коласа или у Оперного, чувство разделенной солидарности.

Тысячи людей с национальными флагами у Оперного театра, «Жыве Беларусь!» без санкций, люди разных возрастов танцуют и подпевают беларусским рок-группам — такого Дня Воли Минск не помнит с середины 1990-х. Но — задержания активистов на площади Якуба Коласа (инициаторов несанкционированного шествия задержали ранее), задержания в регионах, задержания за символику вне огражденной площадки у Оперного. Да, праздник, но со своими, беларусскими особенностями.

«Расклеили» формат

«Власть использовала ситуацию с празднованием Дня Воли для того, чтобы еще больше раздуть противоречия между оппозиционными силами и группами такой, скорее, культурной оппозиции, — отмечает в интервью Thinktanks.by директор Центра европейской трансформации Андрей Егоров. — Власть прекрасно понимала, что столетие Беларусской Народной Республики — это очень важная дата для широкой оппозиции режиму, для гражданского общества, для всей вот этой альтернативной Беларуси, было понятно, что прямой запрет вызовет традиционный эффект уличного противостояния, который будет еще усилен юбилейной датой. Поэтому ситуацию решили разыграть более тонко — дать разрешение на формат празднования, но не разрешить традиционные шествие и митинг. А ведь с 1996 года этот формат «склеен» — протест и празднование независимости, Дня Воли».

По мнению политолога, ситуация была хорошо разыграна властью с самого начала подготовки оргкомитета к 25 марта — «нагнетались противоречия между радикальной оппозицией, которая привыкла к митингам и которой митинги нужны, чтобы оставаться в политическом поле, и относительно умеренной оппозицией, которая готова на определенный альянс с этим режимом, готова отказаться от радикальных требований непосредственных демократических изменений в обмен на предоставление некоторого пространства свободы деятельности, в частности, в области культуры».

Стравить, разделить и обделить

«Стратегия власти состоит в попытке, фактически, руками умеренной оппозиции «придавить» оппозицию радикальную. Для этого, собственно, и создавалась вся эта абсурдная ситуация, когда вот тут — праздник, вот тут — задержания и репрессии, для того, чтобы расколоть общую солидарность, вот эту традиционную «склейку» протеста и праздника. И власти, в принципе, удалось этого добиться, — считает Андрей Егоров. — При всех минусах «старого» формата Дня Воли было ощущение «мы на одной стороне баррикад», то 25 марта 2018 года было неловкое, неуютное чувство подпорченного праздника — когда неважно на какой ты стороне, на Коласа или у Оперного, чувство разделенной солидарности, те, кого забирали за полкилометра от Оперного, чувствовали себя обделенными солидарностью. И этот нюанс задавал тон».

Победа? Нет, геттоизация

Говорить о победе общества, оппозиции, национальных сил сейчас — полная глупость, уверен Андрей Егоров.

«Режим хотел этой ситуации абсурда — и добился ее. В остатке мы имеем геттоизацию культурного протеста — ну да, выделили зону празднования, но абсолютно в беззубом режиме отдыха в огороженном контролируемом парке. И главное — это вообще еще ничего не значит в перспективе, — подчеркивает глава Центра европейской трансформации. — Если разрешили отпраздновать столетия БНР сегодня, то это не гарантирует, что завтра у нас снова разрешат всех артистов, забудут о черных списках, не будут снова давить свободные культурные инициативы... День Воли-2018 — это разрешенная режимом безопасная форма празднования для все того же культурно-политического гетто. Без претензии на большее в этом месте. Маргинальность тех, кто стремился к шествию, хотя бы несла пафос требований изменений в Беларуси, у Оперного же вообще никто не претендовал на экспансию, что и придает драматичность всей ситуации. Я не хочу сказать, что тут был очевидный отказ от претензии на то, что 25 марта — это праздник всех беларусов, но проходил он без претензий на распространение по всей стране. И это тоже создает некий диссонанс с тем, какое символическое содержание День Воли нес раньше. Не хочется сплошного негатива, я, скорее, на стороне тех, кто был у Оперного и стремился к тому, чтобы сделать этот день праздником, была проделана потрясающая работа, это было самое массовое и свободное празднование за многие годы, люди смогли радоваться вместе этой дате. Но при все этом не покидает ощущение того, что это изолированная, контролируемая ситуация, праздник не людей страны Беларусь, а какой-то отдельной культурной автономии».

Оседлать национальную волну

Властям очень хочется забрать энергетику национального движения, которая «им необходима для выстраивания барьеров перед натиском «Русского мира».

«Для них прививка национальной идентичности очень важна как антидот, они прекрасно понимают важность этой прививки, поэтому и пытаются присвоить часть этих культурных кодов, перенести часть национальных приобретений в свои режимные структуры, — сказал Андрей Егоров. — Но тут есть опасность для режима, ведь БНР с первых дней — это национально-демократическое движение, и если национальное в принципе не несет угрозы этой власти, то вот демократическая составляющая — это то, что не дает возможности властям использовать потенциал всего этого на полную катушку. Но они не отступают, пробуют варианты вроде того, чтобы вывести безопасную версию беларусского национализма, чтобы национальная энергетика питала и поддерживала этот режим, но не угрожала ему, национальное без демократического. Тестируют разные формы — это празднование одно из них».

По мнению Андрея Егорова, дальнейшее развитие событий будет зависеть от того, «в какой мере организаторы нынешнего Дня Воли понимают вообще вот эту цель режима, готовы ли они сами участвовать в этой игре власти, готовы ли отказаться от требований демократических изменений, но сохранив форму беззубого национально-патриотического движения».

«Если эти новые игроки, сделавшие колоссальную работу для организации Дня Воли-2018, сохраняют интенцию переигрывать этот режим, то потенциально изменения возможны. Но дальше все будет зависеть от того, насколько они умны, рефлексивны, к каким целям в действительности стремятся. Пока же возможность действия контролируется режимом, в любой момент гайки можно закрутить обратно — ничего необратимого ведь 25 марта 2018 года не произошло», — заключил Андрей Егоров.