Государство хочет и впредь держать политизированную общественность под колпаком.

Более десятка лет над активистами незарегистрированных организаций в Беларуси дамокловым мечом висела угроза уголовного преследования по статье 193-1. Сейчас власти намерены вместо уголовной ввести административную ответственность. Но и без статьи 193-1 у государства остается достаточно рычагов для давления на «третий сектор».

Статья 193-1 (незаконная организация деятельности общественного объединения, религиозной организации или фонда либо участие в их деятельности) появилась в Уголовном кодексе (УК) накануне президентских выборов 2006 года. По ней сразу же были осуждены активисты незарегистрированной организации «Партнерство», пытавшиеся организовать альтернативное наблюдение за выборами, а также активисты «Молодого фронта».

Всего правозащитникам известно о 18 случаях осуждения по статье 193-1.

Угроза уголовного наказания при том, что практически невозможно зарегистрировать неправительственную организацию, которая намерена активно участвовать в общественно-политической жизни, серьезно ограничивает развитие «третьего сектора» в стране.

Наказание остается, но смягчается

На отмене статьи 193-1 все эти годы настаивали как представители беларусского гражданского общества, так и Евросоюз, различные международные организации. Венецианская комиссия Совета Европы признала эту статью не соответствующей стандартам свободы ассоциаций и нарушающей международно-правовые обязательства, которые приняла на себя Беларусь.

Но долгое время беларусские власти отделывались туманными обещаниями: мол, обсудим возможность отмены.

Сейчас же в Палату представителей внесен проект закона «Об изменении некоторых кодексов Республики Беларусь». Законопроект, среди прочего, предлагает исключить из УК статью 193-1 с одновременным введением в Кодекс об административных правонарушениях (КоАП) статьи 23.88, которая предусматривает штраф до 50 базовых величин за организацию деятельности незарегистрированной организации.

Почему же власти решили декриминализировать статью 193-1? Политологи указывают на интерес Минска развивать отношения с Евросоюзом, продолжать некоторое сближение с Западом.

«Беларусь хочет в этом сближении выглядеть более пристойно и убрать наиболее раздражающие факторы, — сказал в комментарии для БелаПАН директор Центра европейской трансформации, политолог Андрей Егоров. — Такие символические шаги со стороны Беларуси позволят снимать напряженности в отношениях с определенными странами, добиваться снижения или окончательной отмены санкций, продвигать прагматические вопросы экономического сотрудничества».

Егоров подчеркнул: после того как были освобождены в августе 2014 года политзаключенные и восстановлен диалог с Западом, уже сделаны все шаги, которые можно было сделать на символическом уровне, ничего не меняя по сути.

«Все форматы диалога восстановили, гражданскому обществу был открыт доступ к некоторым из них, план по правам человека был принят, — перечисляет Егоров. — Но все это не меняет значимо ситуацию в Беларуси, это критиковалось, что привело к определенной стагнации в отношениях. Необходимы хотя бы минимальные подвижки».

По мнению собеседника, отмена статьи 193-1 — символический шаг, который почти ничего не стоит властям, но будет приветствоваться Западом.

«По сути ничего не меняется, — подчеркивает Егоров. — Уголовная ответственность заменяется административной. Это смягчение, но по факту наказание и возможность задействовать репрессивную машину остаются».

Без «атомной бомбы» даже удобнее

Юрист и политолог Юрий Чаусов тоже отмечает, что для Минска в отношениях с Западом «настала пора продемонстрировать конкретные шаги».

«Законопроект — это уже документальная основа, а не просто заявления о том, что вопрос изучается, — поясняет Чаусов. — Этот вопрос — не самый значимый для беларусских властей, поэтому показать прогресс и позитивные изменения в этой области оказалось проще всего».

Еще одну причину декриминализации статьи 193-1 собеседник видит в запланированном на осень заседании Комитета ООН по правам человека, на котором будет рассматриваться отчет, поданный Беларусью впервые за 20 лет.

«В октябре нашей делегации придется защищать этот отчет и отвечать на вопросы членов комитета, — отметил Чаусов. — Вопрос о незарегистрированных организациях лежит на поверхности. И когда спросят, что у нас со статьей 193-1, наша делегация сможет ответить, что готовимся к ее отмене. А может, к тому времени и законопроект уже примут».

Собеседник отмечает, что дел по статье 193-1 власти давно не заводили, но предупреждения выносились.

«Статья сохранялась, скорее, как дамоклов меч, как возможность пригрозить и ограничить деятельность. И даже без уголовных дел статья все равно воздействовала на гражданское общество», — подчеркнул Чаусов.

Он обращает внимание на то, что вводимая административная статья предполагает большие штрафы, решения о которых предстоит выносить не суду, а милиции и органам Министерства юстиции.

«Это достаточно удобная схема, которая в чем-то может быть похожа на ситуацию со свободой собраний, — сказал Чаусов. — Были сотни арестов за участие в митингах и акциях протеста, что критиковалось Западом. Штрафы же (которые теперь чаще практикуются вместо арестов. — Прим. ред.) менее заметны для международных наблюдателей, но людям это портит жизнь, может быть, и не меньше, чем аресты».

Как отмечает политолог, нередко в суде активисты просят назначить им арест, потому что штрафы оплатить не могут. «В случае с административной ответственностью за деятельность незарегистрированной организации может работать такой же механизм, но еще и усугубленный тем, что и суда не будет», — сказал Чаусов.

При этом от перевода ответственности из уголовной в административную плоскость власти даже выигрывают. Ведь любое уголовное дело по статье 193-1 изначально выглядело как политическое преследование, и это в какой-то мере связывало властям руки, отмечает собеседник.

«Статья оказалась слишком мощным оружием — как оружие массового поражения, как атомная бомба. Она у вас есть, но применить ее вы не можете, потому что слишком большие будут разрушения и потери. А вот конвенциональное стрелковое оружие в виде административной статьи применять будет проще. Это будет малозаметно, а при желании оно может быть более эффективно, чем сверхмощное средство уголовной ответственности», — образно пояснил политолог.

При этом он отмечает, что запрет на деятельность незарегистрированных общественных объединений не имеет смысла, если процедура регистрации соответствует международным стандартам.

«Но у нас это не так. Многие организации (профсоюзы, правозащитные) по природе могут быть только общественными объединениями, — подчеркнул Чаусов. — А за регистрацией общественных объединений зорко следит Минюст. Они проходят серьезное политическое сито, чтобы получить регистрацию. Процедура сложная, дорогая и дает возможность произвольных отказов».

Рычагов давления все равно много

Андрей Егоров также подчеркивает, что ввод статьи о деятельности незарегистрированной организации в КоАП дает возможность более широко ее применять.

«Штраф до 50 базовых (базовая величина сейчас составляет 24,5 рубля. — Прим. ред.) — это достаточно серьезные деньги, которые де-факто могут парализовать деятельность организации не хуже, чем уголовное преследование», — считает Егоров. Впрочем, добавляет он, «снижение санкций и то, что люди не будут сидеть, тоже значимо».

По словам собеседника, запретов для «третьего сектора» так много, что «давно уже установилась ситуация, когда де-юре хуже, чем де-факто».

«Де-факто действует огромное количество незарегистрированных организаций и инициатив, в том числе новых, которые ни сном, ни духом вообще не знают о существовании этих запретов, — сказал Егоров. — Далекие от политики клубы автомобилистов или кружки кройки и шитья по факту находятся под статьей 193-1. И они будут находиться под административной статьей. Но ничего с ними не будут делать. Статья, как и раньше, будет селективно применяться в зависимости от того, насколько организация неугодна властям».

Политолог подчеркнул, что у властей остается достаточно рычагов давления на «третий сектор», в том числе возможность применять обычные уголовные статьи.

«Как мы знаем, по политическим делам никакой законности и реальных оснований совершения преступления не надо: у вас могут найти оружие, патроны, что угодно может быть приписано», — говорит Егоров.

В качестве примеров он привел дела Михаила Жемчужного и «Белого легиона».

Если же говорить о реальных шагах для улучшения условий работы «третьего сектора», отметил собеседник, то необходимы полная отмена запрета на деятельность незарегистрированной организации, введение заявительного принципа регистрации, упрощение порядка получения международной и спонсорской помощи.

Однако власть, по мнению Егорова, не хочет идти на эти меры, поскольку «хочет сохранить всю общественную активность под жестким контролем настолько, насколько это возможно».