Андрей Кобяков и Сергей Румас. Фото из архива пресс-службы «Банка развития»

«Президент сменил правительство». Что означают эти слова?

Всего три слова, очень простая фраза. Но смысл слов не всегда можно вычитать в словаре или энциклопедии. Если заглянуть в толковый словарь, то можно получить некое абстрактное представление о том, что такое президент и правительство, но в каждой стране смысл и значение этих слов сильно отличаются. В некоторых странах такая фраза просто лишена смысла. Президент Германии сменил правительство — такого просто не может быть, и эта фраза бессмысленна. Нет у президента Германии такого права — менять правительство. Сменить правительство не может королева Великобритании. Да и в других странах Европы монархи не могут менять правительства.

Правительство могут сменить президенты США и Беларуси. И еще в некоторых странах такое возможно. Но для США и для Беларуси эта фраза означает совсем разные действия и события и имеет разные последствия.

В США нет премьер-министра, правительство подчиняется президенту, но президент не может сменить членов своего правительства без согласования с Конгрессом. Согласование — дело сложное и долгое. Но важно не то, что это долгое дело, а то, как оно делается. Каждый кандидат на должность в правительстве обязан представить свою программу, предъявить свои взгляды на проблемы той сферы, которой будет заниматься, доказать свои компетенции.

А в Беларуси?

В Беларуси правительство возглавляет премьер-министр, или председатель Совета министров. Так записано в Конституции и в других законах. А как дело обстоит на практике? Если премьер возглавляет правительство, то он должен отвечать за работу этого правительства. Но отвечает ли? Как может начальник отвечать за работу тех, кого он не назначает и не нанимает? Никак. Всех министров назначает президент, так же как и самого премьера. Президент назначает, он же и отвечает за их работу. Тогда зачем нужен премьер? Вот в США обходятся без такой должности, там достаточно одного президента, он подбирает министров, поэтому и отвечает за них перед Конгрессом и народом США. А что у нас?

Я задаю эти простейшие вопросы не потому, что не знаю ответа на них. Знаю. Задавая эти вопросы, я хочу показать всю абсурдность нашей ситуации, как с точки зрения абстрактных представлений о политике, так и с точки зрения здравого смысла. Абсурд обычно не анализируют. На абсурдность указывают, противопоставляют абсурд чему-то разумному.

В нашей ситуации мы имеем парадокс двух абсурдов. С точки зрения разумной политической теории, абсурдной является наша политическая практика. С точки зрения здравого смысла, абсурдными являются описания и «аналитика» существующей практики.

Давайте отталкиваться от практики. Для начала возьмем две цитаты из официальной информации: «Мне хотелось бы, чтобы меня ни в коем случае не упрекнули за плохую вашу работу», — подчеркнул Александр Лукашенко. «Вы — пальцы на моих руках. И каждый болит у меня одинаково. Вы мои «дети». Я за вас отвечаю», — образно выразился глава государства.

Что означают эти слова, если отбросить демагогию и образность? Этими словами описывается реальная практика. Она такова:

• Правительство в Беларуси несамостоятельно, оно ничего не решает, а только проводит в жизнь решения президента;
• Только президент отвечает за все действия правительства, за его хорошую и плохую работу;
• Если правительство работает плохо, то виноват в этом президент. Он назначил членов правительства, он лишил их инициативы и самостоятельности, он поставил правительству цель и сформулировал задачу, и он же наделил их полномочиями для решения этой задачи, инструментами и средствами;
• У правительства не может быть иных целей и задач, кроме поставленных президентом. Нет и не может быть иных инструментов, средств и способов достижения целей и решения задач, кроме тех, что предоставлены президентом.

Вот всего четыре простых вывода из официального сообщения о смене правительства. Существуют ли опровержения этих выводов? Кто-то может возразить с опорой на официальные источники, на слова президента или премьер-министра, привести опровергающие факты?

Поскольку эти вопросы я задаю в статье, т.е. в монологе, то, возможно, кто-то из критиков сможет опровергнуть сказанное мною потом. Хотя, как показывает опыт, с банальными и очевидными тезисами никто не спорит.

Итак, если мои выводы верны, то какой спрос с человека, назначенного премьер-министром? Какова цена многочисленных рассуждений о том, чего ждать от нового правительства при старом президенте?

Я не знаком с Сергеем Румасом лично, не следил за его карьерой и не очень интересовался его политическими взглядами. Готов поверить тем, кто его хорошо знает и изучил его CV. Но, позвольте спросить, какое значение имеет личность Румаса, его взгляды, таланты и все прочее, если не опровергнуты те четыре вывода, которые я озвучил?

Я перепишу эти выводы, вставляя в них фамилию «Румас»:

• Правительство во главе с Румасом несамостоятельно, оно ничего не решает, а только проводит в жизнь решения президента;
• Только президент отвечает за все действия правительства и лично его председателя Румаса, за его хорошую и плохую работу;
• Если Румас работает плохо, то виноват в этом президент. Он назначил самого Румаса, назначил его подчиненных — членов правительства, без участия самого Румаса. Он лишил их инициативы и самостоятельности, он поставил правительству цель и сформулировал задачу, и он же наделил их полномочиями для решения этой задачи, инструментами и средствами;
• У Румаса и правительства не может быть иных целей и задач, кроме поставленных президентом. Нет и не может быть иных инструментов, средств и способов достижения целей и решения задач, кроме тех, что предоставлены президентом.

Смысл выводов остается одним и тем же, и в обобщенном виде, и с персональным упоминанием Сергея Румаса.

Отсюда возникает ряд новых вопросов и очевидных ответов на них:

• Чего мы можем ждать от Сергея Румаса?

Ни один министр не отвечает перед премьер-министром. Всех министров президент назначает, не спрашивая мнения премьер-министра, поэтому министры и отвечают перед президентом, а роль премьера сводится только к тому, чтобы ябедничать на членов своего правительства президенту или выгораживать тех, кто накосячит.

• Есть ли власть у назначенного таким образом правительства?

Ну, например, могут ли правительство и премьер-министр лично навести порядок в Орше и Оршанском районе или на отдельных предприятиях района и города? Конечно же, нет! Начальство в Орше назначено президентом и подчиняется президенту. Никакого влияния на них правительство оказать не может. Разумеется, это утверждение не абсолютно. Оршанская администрация зависит от правительства, ей много чего нужно от этого правительства. Но зачем этому правительству помогать оршанской администрации решать их проблемы, если Орша находится на контроле у президента и управляется вручную?!

Я мог бы задать еще множество риторических вопросов и дать на каждый очевидный ответ. Ответ, который известен всем — от президента страны до граждан, далеких от политики. И только политологи и аналитики не считаются с этой очевидностью. Они интересуются не здравым смыслом и реальной практикой, а абстрактными представлениями.

Интерес к личности Румаса, рассуждения о том, каким будет новый курс нового правительства, у аналитиков и политологов (журналистов, «пикейных жилетов» всех возрастов и должностей и просто любознательных) исходят из абстрактных представлений о разделении властей. И даже не разделении властей, а из того, что президент и правительство — это разные институты в государстве.

Господа! Здесь вам не Америка! В Америке практика строится на основе теории. Поэтому и анализировать практику нужно через теоретические представления и понятия.

У нас все не так. Теория не имеет у нас никакого значения.

Хуже всего то, что аналитики, пренебрегающие здравым смыслом, постоянно ругают теорию и теоретиков. Но рассуждают они именно теоретически. Как?

Ну, примерно, так. Премьер-министр — высокая должность в структуре государственного управления. Права и обязанности премьера описаны в Конституции, в законах и подзаконных актах. Занятие такой высокой должности сопряжено с высочайшей ответственностью, с самостоятельностью лица, занимающего эту должность. Значит, важно, что человек в этой должности думает о той или иной проблеме, каковы его качества — ну, та же личная ответственность. И т.д.

Но это все не так.

Сами же аналитики и политологи соревновались в поиске точной квалификации беларусского режима. Использовались термины «авторитарная диктатура», «султанизм», «сатрапия». Эти и другие термины означают только одно — в Беларуси построена такая государственная система, в которой все равны в своем бесправии. Именно это и характеризует все государственные институты. Одинаково бесправны все граждане, бесправны все должностные лица. Поэтому премьер-министр так же бесправен, как и любой обыватель. Так же бесправен и так же беспомощен.

«Беларусский Журнал»