Что нужно уже сейчас реально делать, чтобы не допустить утраты Беларусью своего суверенитета и независимости? Ответ беларусского философа и методолога Владимира Мацкевича.

Вчера на Радио «Свабода» Юрий Дракохруст организовал мне дискуссию с Артемом Шрайбманом.

Поводом послужило мой разбор аргументов Шрайбмана в его ролике на TUT.BY.

Читайте: Владимир Мацкевич — Артему Шрайбману: Про беспечность перед лицом угрозы

Ответом на мои претензии был назван вот этот материал на сайте Фонда Карнеги:

Читайте: Братское поглощение. Может ли Россия присоединить Белоруссию

Что ж, это, конечно, гораздо лучше, чем ролик для внутреннего употребления.

Хорошая, взвешенная статья и очень полезная, особенно на российском сайте.

Могут быть мелкие придирки, но они несущественны.

Даже не так: придирки я бы и сам отмел, имея в виду назначение и пафос статьи.

В общем, статью в целом я одобряю.

Но моя претензия к аналитичности сохраняется.

Шрайбман и в этой статье ограничивается констатацией статичной ситуации.

А в политике (впрочем, и в экономике, и в социальной сфере, да и в жизни) ничего статичного не бывает. Сегодня так, а завтра будет совсем иначе. В обсуждениях биржевых цен, валютных курсов это все знают, а вот в политике об этом часто забывают.

Надо отдать должное Шрайбману, он делает в статье несколько замечаний о том, куда могут повернуться процессы в том или ином случае.

Могут туда, а могут в обратную сторону.

Шрайбман делает эти замечания осторожно, ни на чем не настаивает. И это правильно.

Он же не Статкевич, который грозит миллионом вооруженных беларусов. Шрайбман ограничивается 19% из соцопросов, добавляя, что это не факт и эта цифра мало о чем говорит.

В общем, Шрайбман не знает, как будут разворачиваться события.

И я не знаю. В этом мы сходимся.

Сходимся и в том, что вероятность аншлюса или иного силового резкого варианта сегодня очень мала.

Но насколько она мала, ни я, ни Шрайбман, никто не знает.

Но я знаю, что вероятность меняется как в одну сторону, так и в другую.

Она может увеличиваться — в силу действия одних факторов и уменьшаться — в силу других.

Так вот, эти факторы можно и нужно анализировать.

А какие это факторы?

Экономические, социальные, миграционные, силовые-военные.

Одним из важнейших факторов является информационный.

Мы сейчас находимся в состоянии информационной и консциентальной войны.

В этой войне СМИ — это войска. Журналисты, лидеры мнений, публичные персоны — солдаты информационной войны.

Целями информационной войны являются:

• мобилизация своего населения;
• деморализация населения противника.

Российская пропаганда целенаправленно делает это. Разогревается российское общественное мнение и дезинформируется беларусское.

Если это будет продолжаться в таком же режиме, то вероятность аншлюса в любой форме и в любых размерах будет увеличиваться.

Если ничего не делать, то так и будет.

А беларусские СМИ, политики, лидеры почти ничего не делают.

То есть численно мы проигрываем противнику на пропагандистском фронте.

Сильно проигрываем.

Это увеличивает вероятность наступления нежелательных событий монотонно, но верно.

Тенденция или тренд именно таковы.

И это нужно зафиксировать в аналитике.

Зафиксировать, а не успокаивать и убаюкивать население.

Это все равно что в ответ на прогноз вероятности урагана говорить, что сегодня ведь ясное небо, легкий ветерок, солнышко светит, не надо бояться!

Ну, ладно, бояться не надо — надо принимать меры.

Какие меры?

Я говорю, что надо активизировать гражданское общество.

Не успокаивать и без того пассивное общество, а активизировать и мобилизовать для противодействия угрозе.

Шрайбман и Дракохруст мне говорят, что это не их задача.

Они аналитики и объективные журналисты.

Ну и ладно, я же не заставляю вас становиться политиками, пропагандистами, гражданскими лидерами.

Могу упрекнуть вас в отсутствии гражданской позиции, не более того. Ну и это ваше дело, вы свободные люди.

Но хоть не мешайте.

В стране много чего нет. Нет сильных организаций, партий, влиятельных лидеров, интеллектуалов, авторитетов.

Так нужно способствовать тому, чтобы они появились.

Ну и могу упрекнуть и в том, что вы хреновое аналитики.

Анализу подлежат тренды, тенденции и динамика, а не только статичная ситуация.

И действия игроков.

Действия и бездействие.

Дамоклов меч союзного договора висит над Беларусью уже двадцать лет. Висит себе и висит. Еще в прошлом году не было никакой атаки, на суверенитет никто не покушался. Может быть, Медведев начал в Бресте?

Может быть, а откуда взялись те три сотни сайтов-роботов, которые тиражируют фейковые новости?

А Бабич что тут у нас делает?

Исторические примеры показывают, что накануне войны безответственные аналитики, политики и генералы начинают руководствоваться «женской логикой»: «50/50 — встречу или не встречу».

Критические события потому и критические, что не вытекают из динамики прошлых процессов, а открывают новые процессы, запускают новые тенденции.

Можно ли анализировать то, чего еще нет?

Например, анализировать войну, пока она еще не началась?

Конечно, можно! Не только можно, но и нужно. Если этого не делать, война проиграна, не начавшись.

И делается это через анализ замыслов, планов, стратегий и сценариев игроков.

Оценка того, что делают игроки на этом поле, в этой войне — главный предмет анализа.

Российский министр Лавров сегодня говорит, что единая конституция, общий парламент сейчас невозможны.

Это повод успокоиться? Ну, Шрайбман согласен, что это невозможно сегодня, и успокоился, он смел и отважен.

А я нет.

Я бы спросил у Лаврова: «Сегодня невозможно, а завтра?»

Ясно, что на это ответить Лавров — он скажет, что завтра и посмотрим, там видно будет.

Кому-то такой ответ покажется исчерпывающим. Мне нет.

Я буду дальше спрашивать: «Посмотрим-то посмотрим, а в планах ваших есть сценарий единой конституции и парламента?»

Естественно, министр мне на это не ответит, не станет раскрывать карты, государственную тайну.

И моя задача, как аналитика, узнать это. Либо узнать государственную тайну, либо проиграть в уме ситуацию и определить косвенные показатели наличия такого плана и сценария.

Это и есть деятельностная рефлексивная аналитика — анализ игр, в которые играют люди, политики и геополитики.

Кто может отрицать, что в Кремле есть планы аншлюса Беларуси?

Никто. Ни Адам Михник, у которого я намеренно об этом спрашивал вслух, ни Дракохруст, ни Шрайбман.

А я даже знаю, что такие планы в Кремле есть. И не только по косвенным признакам, но и из утечки информации. Люди болтливый, и высшие чиновники не исключение.

Планы такие есть, их несколько разных, они рассматриваются, анализируются и проигрываются. Пока в штабных играх.

Пока. Какой из планов будет принят к реализации, зависит от развития ситуации.

Поэтому ситуация тщательно сканируется и мониторится. Для анализа ситуации в таких штабных играх имеет значение и то, что говорит Шрайбман, и то, что говорю я.

И то, как наш со Шрайбманом спор воспринимается беларусской публикой.

Ладно, мы со Шрайбманом — люди маленькие, но мы попадаем в поле зрения сканера и мониторинга, если «большие люди» молчат. А они в Беларуси молчат. Говорить позволено только одному «большому человеку», который слова правды не скажет.

И сегодняшняя ситуация характеризуется для Кремля примерно так: «Сегодня рано. Ни один из наших планов нельзя начать реализовывать сейчас. Беларусы пока еще не готовы».

Вот и всё.

Пока не готовы. Не сейчас. Чуть позже, до 2024 года еще пять лет.

Что они будут делать, приняв такое решение сейчас?

Элементарно! Легко ответить на этот вопрос: они будут готовить беларусов!

Уже готовят. Для чего же вся эта информационная война, экономическое давление?

Это всё в режиме подготовки.

Шрайбман по-прежнему не боится. Ну и ладно.

Я же хочу напомнить историю действий Гитлера и его людей в Австрии накануне аншлюса в 1937-1938 годах.

Полезно иногда знать историю. Можно через нее увидеть то, что не видно невооруженным глазом незнающему истории. И не только история Австрии, но и Чехии. Как готовилось общественное мнение Чехословакии к тому, чтобы страна сдалась без сопротивления, имея армию лучшую, чем сопротивлявшаяся Польша.

Значение имеют дела, действия и поступки. И их надо анализировать и понимать.

Ну и еще ответственность за каждое сказанное в публичном пространстве слово.

Все сказанное в условиях информационной войны может быть использовано противником против нас.

  

P.S. Не только Дракохруст в передаче, не только Володин в комментариях, но многие, даже очень многие спрашивают, резко так, порой с наездом и вызовом, даже с агрессией, но и просто спрашивают, тихо и рассудительно, по-разному: а что ты предлагаешь?

Я много раз отвечал на этот вопрос. И тоже по-разному. Отвечал в 1996-м, 1997-м, 1998-м. Потом отвечал в 2004-2006-х, в 2010-м, 2012-м, 2015-м...

Да и сейчас ответил конкретно, точно и ситуативно, т.е. по ситуации.

Если интегрировать все частные ответы в один, то он звучит очень просто: АКТИВИЗАЦИЯ И ОРГАНИЗАЦИЯ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА.

Гражданское общество — это ядро современной нации. Нация проявляется в действиях, поступках и словах активной части общества.

Организация гражданского общества — главная задача, которая стоит сегодня перед нацией. Это не НГО, не партии, не интели, ну, не только всё это, это и еще много чего другого: и в бизнесе, и в войсках. Впрочем, не здесь это рассказывать, но ответ я дал, короткий, ясный, конкретный.

Организованное гражданское общество необходимо не только для этого, без него невозможны любые реформы, «IT-страна» без него невозможна, экология, защита от насилия в семье и автокефалия БПЦ.

Даже церковь «Новая жизнь» в 2006 году спасало и спасло организованное гражданское общество, хотя об этом мало кто помнит и хочет знать.

И не приставайте ко мне больше с этим вопросом. Напрягитесь, постарайтесь понять ответ.

Спросите меня лучше о том, чего я сейчас хочу добиться? Сейчас в этой ситуации и на потом.

Я отвечаю: Я ХОЧУ СНИЗИТЬ ВЕРОЯТНОСТЬ АНШЛЮСА БЕЛАРУСИ ДО НУЛЯ И НАВСЕГДА!

Не так, чтобы Лавров-Медведев-Путин-Незыгарь отложили реализацию планов аншлюса на потом, в долгий ящик.

А так, чтобы в Кресле даже мыслей таких не возникало!

Как? — могут спросить меня. — Не будут в Кремле возникать таких мыслей, это же Московия, империя, орда! Там всегда будут такие мысли!

Ну, почему же! — отвечу я рассудительно. — Не возникают же такие мысли в Кремле про Финляндию! А ведь возникали! И планы были. И реализовать эти планы попробовали.

Но получили отпор.

Когда в правительстве Финляндии не нашлось лидеров, способных возглавить, активизировать и мобилизовать финнов и гражданское общество на отпор агрессору, пришлось в очередной раз звать Маннергейма, который уже удалился на пенсию.

Нашлись люди, которые позвали Маннергейма, с ним вместе активизировали общество, мобилизовали финнов на сопротивление.

И не рассказывайте мне про менталитет!

Граждане + общество + лидеры + одна общая цель (в некоторых случаях, общая беда) — это гражданское общество.

Текст впервые был опубликован в блоге Владимира Мацкевича в Фейсбуке: