26 января 2019 года Беларусская национальная платформа ФГО ВП провела конференцию «Гражданское общество Беларуси: перспективы продвижения общественных интересов в отношениях с лицами, принимающими решения».

Востребованной площадкой для обсуждения стала панельная дискуссия «Мечты или реальность? Опыт гражданского общества Беларуси и стран Восточного партнерства в продвижении общественных интересов в отношениях с национальными и международными decision-makers».

В дискуссии участвовали: Лаша Тугуши (НПО «Либеральная академия Тбилиси», Грузия), Микаэл Оганесян (Eurasia Partnership Foundation, Армения), Марина Дубина (ОО «Экодом»), Ирина Альховка (МОО «Гендерные перспективы»). Модерировал дискуссию — Андрей Егоров, директор минского Центра европейской трансформации, член Координационного комитета БНП.

Слева — направо: Андрей Егоров, Лаша Тугуши, Микаэл Оганесян, Ирина Альховка, Марина Дубина

О важности обсуждаемых вопросов NPBelarus.Info побеседовал с Андреем Егоровым.

Содержание панели

— Дискуссия касалась вопросов продвижения общественных интересов и механизмов взаимодействия гражданского общества с властями. Мы брали несколько экологических беларусских кейсов и кейс продвижения закона о противодействии домашнему насилию.

Также обсуждали доклады наших коллег из Армении — у них новая ситуация, связанная с послереволюционным взаимодействием, которое должно складываться с властями и гражданским обществом.

Интересным был и кейс Грузии, где партнерство между гражданским обществом и Национальной платформой Грузии имеет устойчивую форму на протяжении многих лет.

Опыт Грузии

— Ситуация в Грузии отличается. Там есть институциональные механизмы консультации и диалога между гражданским обществом и властями. В частности, были подписаны меморандумы взаимодействия.

Есть меморандумы взаимодействия с правительством, парламентом, местными властями. Фактически, организации гражданского общества (ОГО) имеют возможность прямо влиять на законодательный процесс.

ОГО комментируют законодательные акты по ходу обсуждения в парламенте. Идут консультации с правительством по исполнению решений. Налажено продвижение предложений в идущие реформы. Например, в Грузии судебная реформа сейчас очень важна.

Национальная платформа Грузии имела возможность влиять в том числе и на Конституцию страны. Во время реформы Основного закона вошли многие предложения от ОГО. Это развитый пример взаимодействия. Ничего подобного нет в большинстве стран, в том числе и в Армении, в которой только-только приближается к этим формам.

Ситуация в Армении

— Микаэл Оганесян как раз говорил о том, что сейчас в Армении институализируется это взаимодействие между новым демократическим правительством и гражданским обществом.

Это вызов — власть стала ближе к людям, но нормальных форм коммуникации, учета мнений разных стейкхолдеров еще не сложилось. Важно, чтобы они появились в эффективном виде, были реальные механизмы действия.

Есть опасность, что начавшееся сотрудничество может скатиться в предыдущую форму. Как назвал ситуацию Микаэл, «зависимость от колеи»: после революции все может вернуться на круги своя.

ОГО страны хотелось бы избежать популистской формы существующего правительства. Сейчас большая зависимость от личности Никола Пашиняня как премьер-министра. Это определенная угроза.

Стоит задача, чтобы механизмы демократии устанавливались и институализировались, переходные формы переходили в нормальные, а не в негативный пул.

Беларусь

— Для Беларуси вопрос в том, что механизмы взаимодействия существуют, но они очень нестабильны, успехов удается добиваться только длительной работой. А это не гарантирует никаких результатов.

Яркий пример — закон о противодействии домашнему насилию. Организации работали очень долго, но не смогли продвинуть этот закон.

Более успешный кейс с Конвенцией о доступе к информации, участии общественности в процессе принятия решений и доступе к правосудию по вопросам, касающимся окружающей среды (Орхусская конвенция).

Вопрос в том, насколько механизмы, которые введены в беларусское законодательство, будут рабочими и в действительности будут следовать духу и смыслу этой конвенции, а не приобретать формы симуляции в обсуждении важных вопросов.

Важность диалога

— Мы горячо обсуждали вопрос диалога различных общественных групп в Беларуси по поводу закона о противодействии домашнему насилию. Одна из причин неуспеха — ряд общественных групп против этого закона. С ними не велся диалог по поводу концепции.

Мы говорим о возможности дальнейшего диалога с ними. Гендерные организации напряженно смотрят на возможности подобного диалога, понимая, что они стоят на одной ценностной платформе, тогда как противники — на другой ценностной платформе, и коммуникация идет в негативных формах.

Язык вражды, дискредитация, жалобы на гендерные организации. С другой стороны, а какие у нас шансы на хотя бы разговор или диалог с другими общественными группами? Вот об этом шел горячий спор. Мы можем дискутировать с теми группами, которые несут другие или даже противоположные нашим ценностям.

Основной вывод, который можно сделать: диалог и продвижение общественных интересов во взаимодействии с властями в беларусских условиях возможен.

Гораздо сложнее идет этот процесс, потому что у гражданского общества нет нормальных механизмов и функционального взаимодействия, и в этом случае удается добиться очень и очень мало. Если эти механизмы существуют, то гражданское общество может делать гораздо больше, влиять на процессы, участвовать в реформах, в решении важных для общества вопросов.

Как раз беларусская ситуация отличается от ситуации наших коллег из Армении и Грузии в том, что этих механизмов скорее нет и это приводит к тому, что влияние гражданского общества минимальное. Оно не касается важных для общества вопросов, и весь потенциал гражданского общества, который мог бы быть реализован в позитивных для общества решениях, уходит в песок.