В последнее время в Беларуси наблюдается рост активности граждан, которые отстаивают свое право на благоприятную окружающую среду.
Наша политология. Бессребреники, герои и безумцы
Кто и зачем занимается политологией в стране без политики, как беларусскую политологию отторгает академическая среда и каких успехов удается добиваться в таких условиях.
Две трагедии беларусской политологии
«Системной и связанной политологии у нас нет, только островки: места коммуникации, отождествляющие себя с политологией люди, немного исследований — в разрозненном виде», — считает директор Центра европейской трансформации Андрей Егоров.
Причиной тому — две трагедии беларусской политологии.
Сперва в 2003 году случился «идеологической поворот», когда власть начала задумываться об идейном фундаменте и публично требовать построения государственной идеологии. И хотя каких-то ярких немедленных репрессий в отношении политологов не последовало, востребованность «правильных» ученых-идеологов привела к росту страха в отношении «вольнодумцев», их стали выдавливать из официальной академической среды.
После этого беларусское политологическое сообщество начало выстраиваться вокруг ЕГУ и соответствующего департамента политологии и европейских исследований. Однако в 2009 году история повторилась: из-за недемократичных замашек руководства университета политологов выдавили и оттуда.
Впрочем, последствием всех этих пертурбаций стала децентрализация беларусской политологии, а это значит, что в ней нет такого жесткого административного ограничения, как в некоторых других гуманитарных науках Беларуси.
К таким выводам пришли участники дискуссии «Политическая наука как проблема: судьбы и траектории в современной Беларуси», организованной Институтом политических исследований «Политическая сфера» и Беларусским коллегиумом в рамках Недели беларусского мышления.
Кто такие беларусские политологи и кому они нужны
«В Беларуси политологами зовут не ученых с серьезными исследованиями на первичных данных, а просто пишущих эксперты с популярными мнениями», — жестко охарактеризовал ситуацию директор института «Политическая сфера» Андрей Казакевич.
Кажется, любой, кто как-то связан с «политикой» (в ее деформированном беларусском понимании) может сойти в Минске за политолога. Про ученую степень, о публикациях в рецензируемых журналах и участии в научных конференциях у многих «политологов» лучше не спрашивать.
Достаточно вести блог на «Беларусском партизане» и давать комментарии «Белсату», изобличая в них «крывавы рэжым», чтобы сойти за политолога в нетребовательной беларусской тусовке. С другой стороны, настоящим политологам непросто оставаться собой, когда они выпадают из академической среды.
«Вот я был политологом, а теперь — политический аналитик», — описывает ситуацию на своем примере Андрей Егоров. Из беларусской политологической науки вымываются кадры, а оставшиеся — «герои или сумасшедшие».
«Чтобы быть хорошим политологом, а не политическим аналитиком, надо быть бессребреником или хорошо зарабатывать за пределами политологии», — соглашается эксперт «Либерального клуба» Александр Филиппов.
В таких условиях политология становится скорее хобби, нежели профессией. Этому способствует и международная изоляция. Так, хороший западный профессор по нескольку раз в месяц бывает на международных научных конференциях. В Беларуси на подобные поездки нет ни финансов в университетах, ни достаточного числа приглашений. Да и откуда этим приглашениям взяться, если публикаций беларусских ученых в западных цитируемых изданиях кот наплакал, да и с владением иностранными языками в беларусской науке дело обстоит плохо.
Не спасают беларусскую политологию и те беларусы, которые смогли получить политологическое образование и признание за рубежом, например, благодаря международной PhD-программе для Беларуси, которую администрирует институт «Политическая сфера».
«Они могут сохранять интерес к Беларуси как к объекту исследований, но выпадают из политологического поля», — считает Андрей Егоров. Даже те, кто достиг выдающихся академических успехов, теряются для Беларуси, не возвращаются — да и куда им вернуться, кто их тут ждет, какие институции? А без верификации их дипломов и степеней при беларусском ВАКе они даже не смогут как профессора преподавать в отечественных университетах.
Внешняя среда: невостребованность, закрытость и распыление внимания
Окружающая среда, в которой существует беларусская политология, также не способствует ее расцвету.
«В стране, где 95% политической жизни регулируется административно, многие направления политологии просто не востребованы», — не удивлен Александр Филиппов. Причем речь идет не только о том, что власть не хочет видеть политологов независимых: «государство не очень-то интересуется анализом и от официальных политологов».
Существует и специфический дисбаланс теоретического и прикладного в беларусской политологии. С одной стороны, политологию академическую Андрей Егоров характеризует как «схоластическую»: пересказы западных книг, абстрактно-философские рассуждения, нехватка исследований на беларусской почве. В беларусских университетах вовсе не звенят острополитические научные диспуты на злобу дня.
С другой стороны, политология собственно «на злобу дня» превращается в аналитическое обслуживание политики — не той, так этой.
«Исследования, не интересные для политики, просто не финансируются, их не видно», — считает Андрей Казакевич. А Александр Филиппов уверен, что сегодня и беларусское государство, и западные доноры — «заказчики не фундаментальных исследований, а определенных идей; от тебя ждут известных выводов».
В результате в беларусской политологии нет долгосрочных исследовательских проектов. В то время как у западного ученого может быть одна-две темы на долгие годы, если не на всю научную карьеру, то в беларусской политологии каждый вынужден заниматься многочисленными направлениями, иначе финансов не найти.
Еще одна неблагоприятная особенность внешней среды беларусской политологии — очень слабая доступность первичного материала, который либо ангажирован, либо засекречен. Например, практически нет беспристрастных научных исследований беларусских политических институтов — от парламента до политических партий и движений. Что же касается закрытости, то, как отмечали бывшие сотрудники ИАЦ, даже на таком высоком уровне многую необходимую для исследований информацию получить невозможно, материалы готовятся в условиях информационного вакуума и при слабом профессиональном взаимодействии между различными ведомствами. Что уж говорить о доступности данных для простых ученых.
«Создаваемые режимом проблемы создают и интерес к ним»
Впрочем, не все в беларусской политологии так пессимистично.
Несмотря на все вышеперечисленные трудности, есть в ней и профессионалы, и некоторые инфраструктурные достижения. С 2001 года существует научный журнал «Палітычная сфера», с 2011 — англоязычный «Belarusian Political Science Review». Недавно в Каунасе состоялся уже шестой Международный Конгресс исследователей Беларуси.
Неудобная для ежедневной работы беларусская среда оказывается крайне удачной как научный объект.
«Создаваемые режимом проблемы создают и интерес к ним, в том числе в мире. Есть, что исследовать; современный авторитаризм — это интересно», — с научным азартом говорит Андрей Егоров.
По аналогии с исследованиями испанского или южноамериканского авторитаризма — это потенциально может привнести что-то новое в политологию как науку. Так что коллегам из каких-нибудь тихих-мирных скандинавских стран есть в чем позавидовать беларусским политологам.
При этом результаты работы познаются в сравнении. Да, если сравнивать только с западными стандартами, можно считать, что с политологией в Беларуси все так себе, а вот «на фоне других наук в Беларуси все еще не так и плохо», считает Александр Филиппов.
То же касается и новых политологов, которых готовят в беларусских университетах: «В диссертациях все же не дифирамбы власти, там в основном нормальные научные тексты». Ну и, наконец, «не может диалектика не сработать в Беларуси: качество перейдет в количество».
Остается верить и работать.
Другие публикации
-
Почему граждане и государство не могут договориться?
Мнение общественности часто не учитывают, а лишь цинично «изучают». Почему так и можно ли делать иначе?
-
Беларусь постепенно осваивает ценности и установки, заложенные в Конвенции ЮНЕСКО
По оценкам экспертов и по статистическим данным, сфера культуры в Беларуси демонстрирует позитивную динамику. Во всяком случае, с точки зрения целей и ценностей Конвенции ЮНЕСКО.
-
Культурная политика как фактор развития (Фото)
В Беларуси есть цензура и не соблюдаются авторские права, а Кодекс о культуре направлен прежде всего на ее контроль, а не на развитие.
-
Чем Эстония лучше Германии для криптобизнеса
Эстония является лучшей страной для бизнеса в сфере криптовалют и блокчейна.
Комментарии и дискуссии
Андрэй Вітушка — аб беларускай медыцыне (Відэа)
Аналітычны праект «Чацвёртая Рэспубліка» — гэта спроба пошуку падстаў і магчымых варыянтаў будучыні Беларусі, разгляд пытанняў пераходу ад існуючай у цяперашні час у краіне палітыка-эканамічнай мадэлі да варыянту сучаснай дэмакратычнай дзяржавы.