«Ну, уж это положительно интересно, — трясясь от хохота проговорил профессор, — что же это у вас, чего ни хватишься, ничего нет!» Думаю, все помнят, откуда это.

Так есть гражданское общество в Беларуси или нет?

Вот я говорю, что есть. Но есть и другое мнение. И какое же из мнений правильное, ближе к истине?

Современная мода не предполагает такой постановки вопроса. Еще бы, истина относительна, каждый имеет право на собственное мнение! А выяснять, истинно ли это мнение, неполиткорректно, а для многих даже и невежливо. Пусть каждый остается при своем мнении.

А как же общественное мнение?

Так и знаменитое бурдьевское «Общественного мнения не существует» в наше время понимается в этом постмодернистском духе: раз не могут быть истинными оба противоположных мнения, а все мнения имеют право на существование, то лишаем права на существование саму истину. Каждое мнение ценнее истины.

Строго логически следовало бы принять такое решение.

Но... все не так просто.

Ведь про истину, то же самое, могут быть два мнения. Истина либо существует, либо не существует.

И как тут быть?

Снова оба мнения имеют право на существование?

Так вот нет.

С позиции, что истины не существует, второе мнение (о существовании истины) не имеет права на существование.

С этим не раз приходилось сталкиваться.

И это уже не имеет отношения к истине как таковой и к равноправию мнений.

Отрицание права на существование мнения, что истина существует, вызвано тем, что существование истины обязывает.

Если истина существует, то не все мнения равны, некоторые мнения истины, другие ложны.

Если истина существует, то придется напрягаться и выяснять, какое из мнений ближе к истине. А выяснив это, придется отбросить некоторые мнения как ложные. То есть, не имеющие права на существование.

Но ведь все мнения имеют право на существование!

А если так, то приходится жертвовать истиной.

Почему мне так важно разобраться с правом на существование мнений, с существованием истины и с тем, существует ли общественное мнение, а не только индивидуальное?

Да потому что общественное мнение есть признак существования гражданского общества. Нет общественного мнения — нет и гражданского общества, да и просто общества.

Гражданское общество проявляет себя, в первую очередь, в общественном мнении.

Уже потом это общественное мнение определяет действия и поступки граждан. Граждан как общества и граждан как индивидов.

Пьер Бурдье говорил о формирующемся, создающемся общественном мнении. Не существует общественного мнения в статике, оно постоянно пульсирует, меняется, плывет.

Измерили в соцопросе мнение на репрезентативной выборке о чем-либо, например, об Х.

Месяц обсчитывали и обрабатывали результаты опроса. Опубликовали данные, красиво оформили в таблички и графики.

Спрашивается, что общество думает про Х?

И, согласно Бурдье, истинным будет суждение: «Не знаем».

Месяц назад общество «думало» так или люди отвечали про Х вот это. Как они про это же будут отвечать сегодня, мы не знаем и знать не можем.

Когда мы с 31 августа начали отсчет 100 дней до 8 декабря, самый частый вопрос, который нам задавали: «А что будет 8 декабря?»

На этот вопрос приходилось отвечать, рассказывая то, что написано об этом в газетах, на информационных сайтах.

Вот интересно, что могли бы ответить люди, если бы их спросили про их отношение к предполагаемым 8 декабря событиям, если они ничего об этом не знали?

Сегодня — 4 декабря, прошло 96 дней с начала отсчета.

Очень многие уже знают и подумали об этом, сформировали свое мнение об этом.

Стоит ли их сейчас спрашивать?

Чего стоит их мнение сейчас?

Да почти ничего не стоит. Процесс идет и дошел почти до финала.

Сегодняшнее совокупное мнение индивидов имело бы большое значение три месяца назад. А сейчас оно никак не изменит ничего до 8 декабря.

8 декабря нечто произойдет или чего-то не произойдет.

Что станет с общественным мнением, если это нечто произойдет?

А что с ним станет, если не произойдет?

Так вот, гражданское общество проявляется в том, что люди 4 декабря думают о том, что случится 8 декабря, и в том, как изменится то, что они думают сегодня через пять дней — 9 декабря.

Про 8 декабря я думал, что совершится национальное предательство, аншлюс, рейдерский захват.

Были и другие мнения про 8 декабря, противоположные моим.

Какое из этих мнений истинно? Какое из них ближе к истине?

Да никакое!

Нельзя знать будущее.

Поэтому проверять мнения о будущем на правильность или неправильность — наивно и даже вредно.

Можно разобрать один из последних случаев — ситуацию с перезахоронением Кастуся Калиновского.

После эксгумации останков повстанцев в беларусском медийном пространстве появлялись разные статьи и материалы, так или иначе связанные с этим событием.

Одна из первых тем — надписи на беларуская мове. Этот вопрос был решен именно благодаря инициативе граждан. Отдельных граждан. Можно ли считать это признаком существования гражданского общества? В принципе, можно. Но не стоит торопиться.

Почти два года граждане себя не проявляли организовано.

Время от времени появлялись статьи и интервью отдельных экспертов, историков или идеологов, в которых утверждалось, что Калиновский — не беларус и не герой и к нашей стране не имеет отношения. А некоторые (из церковной среды) утверждали, что он враг беларусов.

Имеет ли это отношение к общественному мнению?

Частные индивидуальные мнения высказывались, и они противоречили друг другу.

Кем был Кастусь Калиновский? Беларусом, поляком, литвином? Или это вообще не важно, он был социалистом и восстание под его руководством было не национально-освободительным, а проявлением классовой борьбы?

Разные мнения, но они не могут быть одновременно истинными. Каждое из мнений, чтобы иметь значение, должно быть доказано.

Но эти мнения почти не вызывали дискуссий на уровне аргументации и доказательности. Просто утверждения.

Среди этих мнений какие-то ближе к истине, а какие-то очень далеки от нее, скорее, ложные.

Но истину искать надо. И это может быть делом историков, архивистов, специалистов.

Дискуссия по этим вопросам ведется в среде специалистов. Широкая публика может следить за этой дискуссией, а может ее игнорировать.

Пока идет такая дискуссия, мы все еще не торопимся утверждать, что эти экспертные споры ведутся в гражданском обществе, а не в узкопрофессиональном сообществе.

Но осенью этого года была поднята другая тема.

Эксгумированные останки должны быть перезахоронены. Где? В Вильне-Вильно-Вильнюсе, где они были казнены и упокоены, скорее спрятаны в земле, или в Минске?

Этот вопрос встал в июне 2019 года, но острая дискуссия разгорелась только в сентябре.

И среди граждан выделились два противоположных мнения: одни высказывались за перезахоронение одного из повстанцев — лидера восстания Кастуся Калиновского — в Минске, другие были против.

Эти два мнения вызвали острую дискуссии и разделили граждан на две группы. Вот этот спор двух групп граждан уже может быть свидетельством наличия гражданского общества в Беларуси.

Но все еще рано делать окончательные выводы. Нужно анализировать дальнейшие события.

Но сначала отступление чуть в сторону. Пока шла острая дискуссия между сторонниками противоположных мнений, в комментариях звучали и другие мнения.

Так меня поразили рассуждения нескольких людей о том, что участники дискуссии — дикари, у которых ничего святого за душой, поскольку нельзя тревожить мертвецов, где они были похоронены, пусть там и покоятся. Эти рассуждения вовсе не в пользу перезахоронения в Вильне! Это просто мнение без оснований. Носители этого мнения даже не знали, что останки уже потревожены стихийным оползнем, что это не намеренная эксгумация, а результат природного явления.

Мнение возникло без знания о сути дела. Спрашивается, имеет ли такое мнение такое же право на существование, как и те два, по которым велась острая общественная дискуссия?

Можно рассуждать просто: не знаешь — молчи! Или постарайся узнать.

Но вопрос о праве на существование таких мнений и о праве и высказывать не так прост. Это философский вопрос о способности суждения, это вопрос о смысле и сути Просвещения — модерна как этапа культуры и постмодерна. Но об этом позже.

А пока рассмотрим дискуссию о перезахоронении Калиновского.

Высказанные мнения просты и понятны. Либо Вильня, либо Минск, либо разделение останков и захоронение части в Вильне, части в Минске.

Какое же из мнений правильное?

А вот здесь такая постановка вопроса неуместна, некорректна, несерьезна.

Истина может выясняться о прошлом, о эмпирически доступном.

А в будущем истины нет.

Сейчас, после 22 ноября 2019 года, мы знаем истину — Кастусь Калиновский похоронен на Россах в Вильне. И любое другое мнение на этот счет ложно.

А в сентябре вопрос о том, где будет похоронен Кастусь Калиновский, был открыт. Могло случиться и так, и так.

Как можно спорить о том, что еще не случилось? И поэтому ни в каких утверждениях, тезисах и мнениях нет и не может быть истины.

Но вот об этом как раз и спорят в гражданском обществе.

И общественное мнение о будущем — и есть главная тема общественных дискуссий, конфликтов и отношений.

Истина в этих дискуссиях не может быть установлена, но в них устанавливается будущее. То, каким будет, станет наше будущее.

В данном случае, будущее уже наступило и 22 ноября уже было. Оно стало, было таким, каким стало в результате общественной дискуссии и решения гражданского общества.

Но было ли это решением? Может быть, это случилось само собой, без участия гражданского общества?

Что ж, мы снова имеет два мнения и эти мнения противоположны:

• Кастусь Калиновский захоронен в Вильне по решению гражданского общества;
• К захоронению Кастуся Калиновского в Вильне гражданское общество не имеет никакого отношения.

И поскольку событие уже случилось, оно уже в прошлом, о нем можно спорить, можно выяснять истину. И верным может быть только одно из этих двух мнений.

Попробуем выяснить верность и истинность одного из этих мнений не в споре, а аналитически.

Причем может быть два аналитических способа аргументации и доказательства: логический и эмпирический.

Логический

Решение вопроса о том, что делать в будущем, или что случится в будущем, ведется в логике: «если ..., то ...»:

• Если бы правительство Беларуси официально обратилось к правительству Литвы ..., то ...;
• Если бы иерархи католической и православной церквей Беларуси согласовали свои позиции между собой, с позицией общества и позицией государства ..., то ...;
• Если бы общество и заинтересованные граждане на разделились на противоположные позиции и действовали согласовано ..., то ...;
• И т.д.

Со слова «если» начинается формулировка условий, при выполнении которых возможно то или иное событие. И если эти условия выполнены, то наступает именно то событие, которое называется после запятой со слова «то» в суждении «если ..., то ...».

А если условия не выполняются, то событие не наступает.

Искомым событием было перезахоронение в Минске (событие 1).

Это событие становилось возможным и действительным, если... Три условия я уже назвал.

Если не выполняются, то наступает с необходимостью другое событие — перезахоронение в Вильне (событие 2).

Оно и наступило.

Но почему?

Во-первых, потому, что условия события 1 очень сложны в реализации. Для того чтобы эти три (главных, потому что есть еще несколько частных условий) условия были выполнены, нужно было приложить колоссальные усилия. И гражданское общество было не готово эти усилия предпринимать.

Во-вторых, потому, что событие 2 наступает автоматически, если ничего не делать. Ничего не делали — вот это и случилось.

На этой второй причине наступления событий основаны многочисленные «предсказания-прогнозы». Такие пророки и прогнозисты почти всегда правы. Они легко предсказывают события, типа того, которое мы здесь обозначили номером 2.

Так вот. Событие 1 было возможным. На короткий период времени открылось «окно возможностей». Но в горячей дискуссии, длившейся всего несколько дней, гражданское общество решило не напрягаться и ограничиться заявлением позиции.

Но дискуссия была! Общественное мнение разделилось. Каждая из двух позиций была заявлена и внутри страны, и в Литве.

Это доказывает существование гражданского общества. Пока не обсуждаем, каково оно.

Эмпирический

Во-первых, дискуссия в обществе по этой проблеме была. Была? Глупо спорить еще и по поводу истинности этого утверждения. Дискуссия была. Она велась в группах и личных взаимодействиях людей с противоположными мнениями. Она велась в СМИ. Она вылилась в два обращения к Сейму Литовской Республики с противоположными предложениями. И дискуссия была публичной на Международном Конгрессе исследователей Беларуси. Эта часть общественной дискуссии велась на уровне, достойном самой высокой оценки, аргументировано, с релевантными обоснованиями каждой из позиций, с уважением к противоположной позиции. И этот факт зафиксирован, и оценка этому факту дана.

Во-вторых, само событие перезахоронения Кастуся Калиновского в Вильне с участием беларусской общественности. Кроме фиксации этого факта в текстах, фото- и видеоматериалах, имеет значение впечатление, которое это событие произвело на самих участников и на тех, кто следил за всем этим дистантно.

Гражданское общество Беларуси было визуализировано 22 ноября в Вильне.

Поэтому его существование можно считать установленным фактом.

Но все не так просто.

Может оказаться мало и логических, и эмпирических доводов и аргументов.

Придется разбираться дальше, искать практические доводы.

Поскольку — практика критерий истины.

Можно ли считать бездействие решением?

Можно ли резолюции, петиции, воззвания и декларации считать действиями?

Некое общество граждан (А кто в современном мире не гражданин? Латвийский кейс пока оставим вне рассмотрения.) что-то обсудило и практически ничего не сделало. Не сделало, чтобы изменить ситуацию, повлиять на будущее, чтобы его изменить.

Некоторые действия все же были. Массовый, организованный выезд в Вильню. Высокая самоорганизация на самом мероприятии, освещение и пиар мероприятия — все это сделали граждане. Организованные граждане, самоорганизовавшиеся без властей и государства.

Об этом не забываем.

Но будущее наступило такое, которое наступило бы и без всего этого.

Так все же, существует ли гражданское общество в Беларуси?

Я-то знаю, что существует. Но свое мнение мне все еще надо аргументировать и доказывать.

И только логических и теоретических аргументов и доводов мало. И эмпирических мало. Нужны еще и практические доводы.

Читайте далее:

• Гражданское общество — часть 1

• Гражданское общество — часть 2

• Гражданское общество — часть 3

• Гражданское общество — часть 4

• Гражданское общество — часть 5

• Гражданское общество — часть 6.1

• Гражданское общество — часть 6.2

• Гражданское общество — часть 7

• Гражданское общество — часть 8

• Гражданское общество — часть 9.1

• Гражданское общество — часть 9.2

• Гражданское общество — часть 10.1

• Гражданское общество — часть 10.2

• Гражданское общество — часть 10.3

• Гражданское общество — часть 11

Текст впервые был опубликован в блоге Владимира Мацкевича в Фейсбуке: