Беларусскую национальную платформу следует распустить, чтобы из живых структур строить широкое общественное движение. Любая попытка консолидации без избавления от деструктивных организаций, без очищения обречена на реинкарнацию Национальной платформы, т.е. на провал.

Такую инициативу 5 мая на круглом столе «Восточное партнерство накануне Рижского саммита: вызовы и задачи для гражданского общества Беларуси» озвучил глава Рады Международного консорциума «ЕвроБеларусь» Владимир Мацкевич. Примечательно, что разговор о самороспуске Нацплатформы зашел накануне Рижского саммита Восточного партнерства и Конференции Нацплатформы, которая запланирована на июнь. Инициатива прозвучала на фоне скорой президентской кампании.

Что стоит за скандальной инициативой? Ответ дает Владимир Мацкевич:

— К 2015 году Беларусская национальная платформа потеряла всякую возможность влиять на европейскую политику; что бы мы ни говорили, с кем бы ни встречались, на каком бы уровне ни происходили наши контакты — это никак не влияет на поведение Европы в отношении Беларуси. Единственным субъектом, говорящим от имени Беларуси, был и остается беларусский режим. С первых шагов становления Национальной платформы и Восточного партнерства мы, первая делегация на Форуме гражданского общества Восточного партнерства, создали надежду, что в Беларуси будет, по крайней мере, два голоса: беларусского политического режима и гражданского общества. Эта надежда привела к формулировке Европейского диалога по модернизации Беларуси. Если в стране есть разноголосица, пусть и неравномощных, неравноправных субъектов, то становится возможным диалог внутри страны и, соответственно, появляются возможности для третьего участника в этом диалоге — трипартистский диалог при европейском посредничестве. Если в стране есть один субъект, то внутри страны возможен только монолог, а если речь не идет о диалоге, то между политическим представительством Евросоюза и единственным голосом. С этим связана политика потепления между Евросоюзом и Беларусью. Это уже состоявшийся факт: нас исключили из коммуникаций, поэтому вопрос о диалоге внутри страны встанет еще не очень скоро.

К очередному электоральному событию — ритуальным выборам президента в 2015 году страна подходит с полным отсутствием альтернативной политической позиции. Те квазикандидатуры, которые предлагаются на эти выборы, никто, в том числе и сами претенденты, не воспринимают как серьезную альтернативу. Имитация, симуляция политического процесса в стране доведена до предела.

Все политические процессы осуществляются не сами собой, они разворачиваются на людях, организациях, структурах, которые сегодня потеряли рычаги управления, фактически плывут в политическом процессе по воле внешних обстоятельств, не в силах изменить свою траекторию. Мы оказались в процессе как щепка в бурном потоке, не имея руля, весел, парусов. Поэтому самоопределение, или выработка собственной позиции, без учета морфологии, людей, структур является не только недостаточным, но даже ложным анализом. Ложным в том смысле, что недоговоренность, необозначение всех уровней ситуации создает ложное впечатление, ложное представление и тем самым приводит к ложным решениям.

Мне очень трудно сделать морфологический анализ в корректно-объективистских формах, поэтому на прошлой конференции Нацплатформы я говорил о «Правом секторе» внутри БНП. Поэтому и говорить я буду от имени «Правого сектора».

В подходе такого правого, радикального, крайнего сектора в Национальной платформе нам не обойтись без конспирологии и теории заговора. Если мы пришли к нынешней ситуации,  значит, это кому-то выгодно, значит, кто-то стремился, чтобы ситуация была именно таковой. Кто тогда может извлечь из ситуации определенную выгоду? Если бы я действительно был крайним радикалом и конспирологом, я бы предполагал всякого рода агентов КГБ, но я скажу иначе. Нынешняя ситуация выгодна людям, которые сознательно закрывают для себя уровни анализа, сосредотачиваясь на целях, задачах своих мелких организаций. Все цели, все задачи, которыми они руководствуются в построении своих действий, организации своего поведения, определяются маленькими гешефтами, которые каждая из организаций может выдоить из сложившейся ситуации. Соответственно, мелочность целей, мелочность ценностей, которыми руководствуются организации, и диктует им те или иные действия: сопротивления, возражения, конфликты.

Возьмем политическую ситуацию в стране. О том, что противостоять режиму может только консолидированная оппозиция, имеющая выход к широким слоям общества, начиная с гражданского общества — активной части общества, — это понятно почти любому и декларируется практически всеми, кто находится на поверхности политического процесса. Но что мы видим? Вместо того, чтобы предпринимать действия, направленные на консолидацию, вовлечение разных субъектов в единый процесс, наоборот,  предпринимаются действия, направленные на разжигание конфликтов, на создание неразрешимых ситуаций.

Возьмем заявление Некляева, сделанное им после выхода из кампании «Говори правду». Очень странное заявление. В 2010 году кампания «Говори правду» в лице Некляева и других лидеров вела работу с донорами, чтобы они не финансировали другие организации с целью силовым способом их консолидировать, и делалось это в непубличном режиме. Следовательно, неуспех, ответственность за неудачу кампании 2010 года и последующей консолидации должна лежать на тех, кто предпринимал такие непрозрачные подковерные действия. Сейчас Некляев говорит, что партии больше не нужны, а нужно широкое общественное движение, включающее самые разные политические идеологические ориентации, и опора на широкое гражданское общество. Но в период подъема Национальной платформы происходила не замена политических партий и структур, а именно создание на базе Национальной платформы широкого общественного движения с четкой общественно-политической позицией — сам Некляев, «Говори правду», Движение «За Свободу», другие квазиполитические структуры этому противодействовали. Чего тогда стоят призывы к созданию широкого движения, если действия в предшествующие годы были направлены как раз против этого?

Не мы задаем повестку дня внутренней политики страны и в отношениях Беларуси с Европейским Союзом. Если мы не можем повлиять на эту повестку дня, это не означает, что мы не должны иметь в повестке четкой определенной позиции. Позиции по всем вопросам, которые касаются гражданского общества, могут вырабатывать специализированные, локальные, сегментированные организации. Не дело больших объединений вмешиваться в дела инвалидов, пенсионеров, адукаторов, экологов; задача такого рода объединений (Национальной платформы, Ассамблеи неправительственных организаций) — выработка общих подходов. Нам важно отбросить, отсечь ряд неважных задач и сосредоточиться на самом важном. Важными в данном случае являются две вещи: отношение к «выборам», потому что это не дело политиков, борющихся за власть, а дело общества. Если в обществе некому сформулировать это отношение, то, стало быть, мы, все общество, представляем собой массу для манипуляций теми, кто имеет власть, кто имеет доступ к СМИ, которые превращают нас в стадо баранов.

Можем ли мы этому что-то противопоставить? Если мы не вырабатываем самоопределения, то и противопоставить массовому оболваниванию нам нечего. Более того, если мы не хотим мириться, что не являемся участником коммуникаций между Европой и Беларусью, но хотели бы им стать, нам надо хотя бы задекларировать собственную позицию, а затем предпринять определенные действия по ее усилению. Значит, если Национальная платформа не формулирует свое отношение к выборам, то она отказывается от дальнейшей коммуникации на европейском уровне и не имеет никаких шансов вступить в коммуникацию на внутриполитическом поле.

Беларусская национальная платформа, выступившая инициатором создания национальных платформ в шести странах Восточного партнерства, утратила все достигнутые успехи, весь накопленный капитал и по большому счету является самой отсталой платформой в шести странах. Необходимости в такого рода структуре, коммуникативной площадки больше нет. Старые структуры необходимо разбирать, демонтировать и хоронить, иначе они только мешают тем, кто имеет цели, устремления делать что-то дальше.

Но, к сожалению, разбор, демонтаж сложившихся структур — дело достаточно болезненное. Сегодня все Восточное партнерство потеряло первоначальный смысл, которое само следовало бы демонтировать и разобрать. Но такой демонтаж на европейском уровне очень затруднен в силу бюрократизации, инерционности европейских процессов. Но начинать все равно нужно, и начинать нужно с тех звеньев, до которых дотягиваются наши руки. На Восточное партнерство мы никак повлиять не можем, а вот до Национальной платформы наши руки все еще дотягиваются.

Мы можем ничего не делать, оставить все как есть, довольствуясь крохами накопленного политического и социального капитала, и ждать появление неких новых инициатив. Либо мы можем разобрать Национальную платформу на составные части, и пригодные к использованию части использовать.

Больше никаких 69 организаций в Национальной платформе нет. Есть буквально несколько организаций, готовых, несмотря на прошлые неудачи и неуспехи, продолжать движение, направленное на консолидацию, или участвовать в создании широкого общественного движения. Чтобы из общей серой, бездеятельной, ни на что не способной массы организаций выделить тех, кто будет в этом участвовать, сначала нужно распустить Национальную платформу, перестать возиться с организациями невыразительными, не выдерживающими планку, уровень проблем Восточного партнерства и Национальной платформы.

Мало того, чтобы не связываться с такими организациями, нужно отсечь тех, кто заведомо будет мешать этому объединению. А тех, кто будет мешать этому объединению, мы можем увидеть, проанализировав действия в интенсивные периоды консолидации. Есть целый ряд деструктивных структур  в «третьем секторе» Беларуси, которые заведомо будут препятствовать любым попыткам объединения. На протяжении многих лет они только этим и занимаются. Всех перечислять не буду. Но, например, брюссельский «Офис за демократическую Беларусь»; деятельность очень странной организации — Pact. К ним примыкают организации, взявшие курс на завоевание лояльности со стороны режима; если организации типа «Цитадели» всегда были такими, то очень странным образом в этот поток сегодня вливаются BISS, «Либеральный клуб», некоторые другие структуры. Поэтому, если мы, закрыв глаза на деструктивную деятельность целого ряда организаций, предпринимая новые попытки на консолидацию, будем включать и эти организации, то мы получим реинкарнацию Национальной платформы — вторую попытку, обреченную на неуспех и неудачу.

Консолидироваться, создавать нечто новое из составных частей Национальной платформы мы можем только с теми, кто однозначно самоопределяется в отношении электоральных процессов внутри страны и в отношении европейской интеграции. Все остальные организации нужно разделить, или разбить, на две части: тех, с которыми мы никогда не будем сотрудничать больше, поскольку считаем их деятельность деструктивной и приносящей исключительно вред стране и гражданскому обществу, и тех, с которыми надо работать, вступая с ним в диалог, в переговоры. Без этих усилий мы так и останемся не просто гетто, не просто маргиналами, а будем соучастниками последовательного разрушения сознания — общественного, гражданского и индивидуального.

«Беларуская праўда»

Комментарий Владимира Мацкевича

В статье есть неточность. Вроде бы, мелкая, но имеющая принципиальное значение:

«С первых шагов становления Национальной платформы и Восточного партнерства мы, первая делегация на Форуме гражданского общества Восточного партнерства, создали надежду, что в Беларуси будет, по крайней мере, два голоса: беларусского политического режима и гражданского общества. Эта надежда привела к формулировке Европейского диалога по модернизации Беларуси. Если в стране есть разноголосица, пусть и неравномощных, неравноправных субъектов, то становится возможным диалог внутри страны и, соответственно, появляются возможности для третьего участника в этом диалоге — трипартистский диалог при европейском посредничестве. Если в стране есть один субъект, то внутри страны возможен только монолог, а если речь не идет о диалоге, то между политическим представительством Евросоюза и единственным голосом. С этим связана политика потепления между Евросоюзом и Беларусью. Это уже состоявшийся факт: нас исключили из коммуникаций, поэтому вопрос о диалоге внутри страны встанет еще не очень скоро».

Так вот, два утверждения из этого отрывка не согласуются между собой:

1. «...создали надежду, что в Беларуси будет, по крайней мере, два голоса: беларусского политического режима и гражданского общества»;
2. «Если в стране есть разноголосица, пусть и неравномощных, неравноправных субъектов, то становится возможным диалог внутри страны».

Конечно, в детской арифметике и 2 — это уже много, но в данном случае это принципиально.

«Разноголосица» у нас в стране есть. Голосят все, кто только может, и всё про разное. А диалога нет. Более того, пока в стране царит именно такая разноголосица, никакого диалога и не будет. Для диалога нужно 2 (два) голоса, не больше, и не меньше. А «разноголосица» — это базар, шум и гам, а не диалог.

И пока в стране стоит такой шум и гам и каждый рвет глотку, выкрикивая «свое личное» мнение, властям можно не беспокоиться.

Это как с Вавилонской башней. Небесам было о чем беспокоиться, пока строители умели договариваться и могли договориться об одной цели — построить башню до неба. И обеспокоенные Небеса смешали языки, превратив строителей Вавилонской башни в беларусов, чтобы каждый говорил о своем, не понимая, что говорят другие, и никого не слушая. И опасность исчезла.

Так и беларусской власти не о чем беспокоиться, пока в стране царит «разноголосица».

Вот раздается чей-то «голос»:

— В стране нет свободы слова! Требуем допустить нас до телевизионного эфира!

Потом еще кто-то высказывает то же самое, как «свое личное мнение», и еще кто-то. Так из общего гама и шума удается уловить хоть одну «мысль».

Власть (а она одна имеет громкий голос в стране) с удивлением спрашивает:

— Вы действительно думаете, что у нас нет свободы слова и мы зажимаем ваше мнение?

— Да! Конечно!

— И вы правда хотите получить эфир на БТ?

— Да! Конечно! Еще бы!

И так далее. Шум и гам перерастает в некое связное и единое высказывание.

— Отлично! — Говорит власть, демонстрируя либерализацию, потепление и еще чего-то там. — Так я ж с удовольствием! Только скажите, кому из вас дать эфир?

— Мне! Нет, мне! Нет, нам!

Тут снова шум и гам усиливается, и, вроде бы, все выкрикивают одни и те же слова: «мне» и «нам», но имеют-то в виду совершенно разное.

Шум доходит до полной неразличимости слов, и тогда власть поднимает руку:

— Ша! Помолчите минутку! Сначала договоритесь между собой, кому именно дать эфир, а то вас много, а я одна, эфир тоже ограничен.

Тут начинается совсем полная дурь. Все отвернулись от власти и начинают спорить и ругаться между собой. Какие слова при этом используются, я воспроизводить не стану, ведь это и приличные дамы, а может, даже дети прочтут. И в волосья друг другу цепляются, и доносы друг на друга той же власти пишут, типа: «Они тут нашу святыню бел-чырвона-белы сцяг поганят!». И в воровстве западных грантов друг друга обвиняют. Власть некоторое время не вмешивается, а только с удовлетворением весь этот базар и цирк наблюдает. Потом ей это наскучит порой, и она говорит снова:

— Ша! Помолчите уже. Я сама выберу из вашей оппозиции некоторых, кому дам эфир, раз уж вы сами договориться не можете!

— Да, никак не можем, выбери уж сама. Но эфир нам очень-очень нужен!

— Ладно! Вот ты, ты и ты! Завтра вам побриться, повязать галстуки и начистить ботинки! И чтоб к 19.00 явились на телестудию. И не опаздывать, а то эфира не дам!

Являются счастливчики в начищенных ботинках, с заученными словами, с лозунгами типа: «Менять лысую резину!» и «Где деньги, Саша?», и всякое такое. Получают свой эфир, и говорят в этом эфире каждый «свое личное мнение». Зрители слушают и реагируют:

— Кто этого козла в эфир выпустил? Да он же двух слов связать не может! Да вот я бы то сказал! А я бы это...

Ну и так далее. Базар продолжается.

Довольная власть издеваясь спрашивает:

— Ну, вы счастливы?

Народ на минутку охреневает, а потом снова начинается ор, шум, гам и базар, и все снова выкрикивают «свои личные мнения».

Так вот. Идея Национальной платформы состояла не в стимулировании разноголосицы, а в структурировании диалога, когда в переговоры вступает:

а) власть;

б) договорившиеся между собой представители гражданского общества, которым все, придерживая «свои личные мнения», делегируют право говорит с властью от их имени.

Чтобы это стало возможным, нужно было начать структурный диалог с самого низа. Две маленькие организации договариваются между собой и вступают в диалог с двумя другими договорившимися. И в этом маленьком диалоге предметом разговора являются не 4 (четыре) «личных мнения», а только 2 (два) согласованных на предыдущем этапе. И так далее, шаг за шагом, до конца, когда в стране будет власть со «своим мнением» и Национальная платформа гражданского общества, в котором миллионы «собственных мнений», но в переговорный процесс выносится 1 (одно), согласованное, самое важное и принципиальное.

Но ведь нам надо другое: кричать о «своем личном мнении». А слышит кто, понимает ли, будет ли считаться — нам по барабану!

Жыве Вавилон! Слава каждому «личному мнению», каким бы неважным и глупым оно не было!

P.S. Если вам нужно научное обоснование высказанного мною тезиса, то вы можете найти его:

1. В анализе президентских выборов 2001-го, 2006-го и 2010-го годов;
2. В истории общественно-политического диалога под эгидой ОБСЕ 1999-2000 годов, и в истории Европейского диалога по модернизации 2012-2013 годов;
3. В истории Национальной платформы гражданского общества Беларуси и борьбы с нею тех, кто имел и имеет «свое личное мнение».