Любые попытки установить мир в Украине без реального отказа России от поддержки боевиков, будут фикцией.

26 августа в Минске прошли трехсторонние переговоры по урегулированию военного конфликта в Украине. По итогам встречи, которые в гордом одиночестве огласил Лукашенко, достигнута только одна договоренность: переговоры будут продолжены. «Поддержано предложение президента Назарбаева продолжить обсуждение проблемных вопросов по Украине в сегодняшнем формате», — сообщил Александр Лукашенко. При этом он также сообщил о возможном продолжении переговоров в Минске в формате «ОБСЕ—Россия—Украина». Но это явно не тот результат, которого все ожидали.

Двухчасовые переговоры Порошенко и Путина, каждый из них прокомментировал довольно размыто и общими фразами.

Следует признать, что переговоры просто провалились. Даже Лукашенко этого не скрывал: «К сожалению, ситуация зашла настолько далеко, что принципиальные решения на высшем уровне, никакие отдельные шаги, технические договоренности не приведут к нормализации. Конечно, всем нам хотелось бы немедленных кардинальных решений, конкретных договоренностей по прекращению кровопролития и началу политического диалога, но это невозможно. Надо выработать основу».

И все-таки Минский саммит состоялся. И не все его участники оказались в роли проигравших.

Итоги переговоров в интервью Службе информации «ЕвроБеларуси» комментирует директор Центра европейской трансформации Андрей Егоров.

— Переговоры по Украине прошли, конкретных результатов нет или, во всяком случае, не обнародованы. Порошенко приехал в Минск за миром, Путин говорил исключительно о многомиллиардных потерях России в случае ассоциации Украины с Евросоюзом и ни слова — о войне. Есть ли шанс, что на минской встрече стороны сумели договориться о прекращении конфликта в Украине либо хотя бы нащупать точки соприкосновения?

— Конечно, главная надежда на то, что встреча может привести к миру или хотя бы приблизить к нему, не оправдалась. Стороны остались, по большому счету, на тех же позициях, с которыми приехали. Принципиальная позиция Порошенко состояла в отстаивании самостоятельности Украины в определении вопросов внутреннего устройства и выбора геополитических ориентаций. Кроме того, президент Украины настаивал на своем принципе урегулирования ситуации на Востоке: прекращении поставок оружия сепаратистам со стороны России, полное разоружение боевиков и предоставление им коридора для выхода.

Путин выставляет кардинально противоположную позицию, фактически требуя от Украины отказа от ассоциации с ЕС на том основании, что это решение Украины приведет к экономическим потерям для России. По ситуации на Востоке Украины Путин настаивает на неприемлемости силового и военного разрешения ситуации.

Риторика Назарбаева и Лукашенко в общем виде сводилась к призывам к миру: установлению перемирия на Востоке Украины, отказу от применения насилия и деэскалации конфликта, оказанию гуманитарной помощи и т.д. При том факте, что ни Лукашенко, ни Назарбаев никак не обозначали, кто же именно способствует эскалации ситуации, оба они фактически играли на стороне России.

Любые попытки установить перемирие без реального отказа России от поддержки боевиков, будут фикцией, и мы это уже видели. Для России, которая не признает факт интервенции и поддержки боевиков, перемирие дает возможность затягивать ситуацию и восстанавливать силы сепаратистов. Это будет подрывать ход антитеррористической операции и только ухудшать положение Украины.

Продолжение процесса переговоров и урегулирования конфликта в формате «ОБСЕ—Россия—Украина» также не дает выхода из ситуации. Это слишком слабый формат. ОБСЕ как посредник не может дать никаких гарантий соблюдения договоренностей, кроме того, есть сомнения в его независимости от российского влияния.

Договоренности о создании комиссии, которая должна согласовать вопросы минимизации экономического ущерба для стран Таможенного союза и России в случае вступления в силу Соглашения об ассоциации Украины с ЕС выглядят попыткой затягивая процесса ратификации этого соглашения. А зачем это Украине?! Надуманность озвученных Путиным потерь России понятна даже не экономисту. Или, если Путин прав, следует признать, что российское государство настолько слабо, что попросту не может защитить свой рынок от нелегальных товаров, а российские производители неконкуретоспосбны даже в сравненни с украинскими.

— Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности, заместитель председателя Европейской комиссии Кэтрин Эштон отметила важную роль Беларуси в проведении встречи в Минске по вопросам урегулирования ситуации в Украине. Можно ли расценивать ее слова как политические преференции официальному Минску от имени Евросоюза?

— А что бы вы хотели, чтобы она сказала?! Это обычная дипломатическая вежливость, не более того. Беларусь действительно выступила площадкой для этой встречи, организовала логистику и т.п. Эштон за это и поблагодарила.

— Лукашенко пытался сыграть роль миротворца — это просто прет из его заявлений и поведения (например, на общих снимках он стоит между Путиным и Порошенко). Насколько удачно он сыграл эту роль?

— Для выполнения этой роли недостаточно хороших фотографий. Нужно иметь самостоятельную и независимую позицию и силу, вес на международной арене. Хотя бы для того, чтобы называть вещи своими именами. Лукашенко даже сказать ничего не путного смог, кроме общих призывов к миру и деэскалации конфликта.

— Какие дивиденды может извлечь Лукашенко из Минского саммита?

— Если заработает процесс продолжения переговоров по Украине в Минске с высоким уровнем представительства, это позволит Лукашенко говорить о выходе из международной изоляции. Уже сейчас на этом спекулируют не только государственная пропаганда, но часть независимых СМИ и экспертов. Но говорить — это одно, а действительно выйти — это совсем другое.

— Какие цели преследовала минская встреча, на которой непонятно зачем присутствовали партнеры Путина по Таможенному союзу — Лукашенко и Назарбаев? Речь ведь не о Беларуси, не о Казахстане — о войне в Украине и способах ее прекращения.

— Мне сложнее понять, зачем на встрече присутствовали два еврокомиссара... На символическом уровне Лукашенко и Назарбаев были нужны для полноты образа встречи двух интеграционных проектов, евразийского и европейского, и Украины между ними. В политическом смысле, они усиливали позиции России в украинском вопросе, де-факто поддерживая ее требования: перемирие, несиловой способ решения, непризнание факта российской агрессии.