Как Путин с помощью Латвии может дергать НАТО за усы? И чем шагающие по Риге легионеры СС и антифашисты напоминают российского президента?

В рамках международной конференции «Посткоммунистические трансформации: переосмысление программ демократического транзита», которая состоялась на днях в Минске, корреспондент Службы информации «ЕвроБеларуси» побеседовала с руководителем Европейской русской инициативы Латвии (EuroRussians), историком и публицистом Игорем Ватолиным.

О шествиях легионеров СС

— Игорь, в 2013 году вы говорили о том, что в Латвии идет холодная гражданская война — шествия легионеров СС против антифашистов продолжаются. Насколько сегодня велик раскол латвийского общества?

— И легионерам, и антифашистам одинаково присущ непримиримый романтический характер, когда весь мир сплющивается до одного жеста. Шествие легионеров направлено не столько в адрес антифашистов или русскоязычной публики и, тем более, мировой общественности. Это очень жесткий разговор людей в мундирах армии Третьего рейха: «Мы сражались за свободную Латвию, а вы нас не понимаете, товарищ Правительство!»

А жест антифашистов: «Мы родились и жили в Советском Союзе, и там такого не было, что вы сейчас себе позволяете!»

И, в этом смысле, по характеру жестов эти так сказать «фа» и «антифа» очень похожи: театральны, пафосны и монологичны. Без попыток осознать: а что мы делаем для родной страны, когда выходим к памятнику Свободы?

То, что это — полная деградация международного имиджа Латвии, «фа» не понимают. В то же время, антифашисты своими акциями тоже не уменьшают накал в обществе и способствуют росту радикализма. Хотя, вроде бы изначально их посыл несколько иной.

В этом смысле, главная проблема Латвии (и не только ее) — не в том, что там живут этнические русские и этнические латыши. А в том, что часть людей (и здесь не проходит граница по этносу) мечтают вернуться в Советский Союз, а все, что отходит от этой установки, — проявление мирового или локального зла.

Назад, к Улманису

— Есть много люди, которые мечтают о межвоенной Латвии. Но не демократической парламентской республике, а о той, которая настала после авторитарного переворота Карлиса Улманиса — был такой латвийский «фюрер» в 1934 году, при котором Латвия была для латышей. А потом пришла советская оккупация, потом — Третий рейх, потом — снова советская власть. И вот — «мама, роди меня обратно, в старые добрые времена Улманиса». Кстати, этот бренд — улманисовские времена — сейчас используется в рекламе пива и других товаров.

Линия конфликта проходит между людьми проевропейской ориентации, демократически настроенных, которые смотрят на мир индивидуально, т.е. имеют личную позицию, подвергают сомнению свои взгляды, задумываются над своими действиями, видят мир плюралистично, и теми людьми, кто придерживается противоположных, монологических ценностей, каким бы содержанием они не наполнялись. В этом смысле, латвийские национал-радикалы, великие патриоты Латвии, очень напоминают мне большевиков и Путина в одном флаконе. Монологизм решений и представлений о мире, как о чем-то очень определенном, когда моя точка зрения — единственно правильная.

К сожалению, сторонники европейской, плюралистической точки зрения — пока в меньшинстве.

— И в Русской общине Латвии, членом которой вы являетесь, — в том числе?

— Я, как гоголевская унтер-офицерская вдова, сейчас и себя высеку, но придется сказать, что, к сожалению, носителями ностальгии по советским временам выступают, в основном, люди, первым языком которых является русский.

Приличные трилингвы

— Нам очень повезло, что Латвия — маленькая. И, в отличие от больших стран, где может сохраняться иллюзия, что всю жизнь там можно жить и говорить, например, только на русском языке, в Латвии всякий приличный человек вынужден говорить на трех языках: государственном латышском, языке партнера на Востоке — России (ведь путины приходят и уходят, а она останется, с ней и транзитом торговать, и культурой обмениваться), ну и на мировом языке — английском. И если живущий в Латвии человек не знает всех трех языков, периодически он будет попадать в затруднительное положение.

Нам повезло: мы — трилингвы, как и швейцарцы, что способствует плюрализму. И если ты владеешь несколькими языками, ты уже живешь в разных языковых мирах, и эта модель может проецироваться на политические представления и на эстетические. А сейчас еще всех лихорадит проблемами альтернативной сексуальной принадлежности. И ты спокойно смотришь на шествие геев и не боишься за своих детей, что они один раз увидят какой-то прайд и тут же испортятся.

Шоу маст гоу он!

— Путин не упустит шанса подергать НАТО за усы в самой слабой точке альянса — в Латвии, как-то заметили вы. Насколько возможен в вашей стране вариант управляемого хаоса как на востоке Украины?

— Я имел в виду, что вариант Украины, к счастью, невозможен. Латвия, как и две другие балтийские страны, в 2004 году вошла в НАТО, а потом в ЕС. И это — тот зонтик, который не даст просто так повторить украинский сценарий. НАТО однозначно, и это прописано в уставе альянса, не дает в обиду своих членов.

В Украине идет война, льется кровь и умирают люди, но в этой новой войне, которую Путин начал еще в Крыму, главный аспект — все-таки не столкновение боевых сил, а медийная составляющая. Т.е. идет война международная, гибридная, где информационные поля сражений — самые главные. Поэтому Путину надо постоянно открывать театры военных действий. И Украиной уже никого не удивить.

А вот в числе вариантов для развлечения и оболванивания россиян может стать Латвия. Ведь это — шоу. Ужасное, циничное, грязное и лживое, но шоу. И его популярность нужно поддерживать, а число сюжетов можно посчитать.

Ястребы и миротворцы

— Что можно сделать для картинки? Например, слетать на Луну, к чему на полном серьезе призывает Дмитрий Рогозин. Когда я впервые прочел про это, подумал: это как барон Мюнхгаузен — на ядре, или как? Нет, слетать, чтобы утереть нос американцам! Или, например, что-нибудь сделать назло им во льдах Антарктиды. Или просто открывать новые театры военных действий. И, в этом смысле, удобны Латвия и Эстония как постсоветские страны.

В своей крымской речи Путин заявил, что отныне объявляется доктрина ограниченного суверенитета постсоветских стран, т.е. в любой момент Россия может «озаботиться» судьбой соотечественников, а русских в Латвии и Эстонии много, и их притесняют.

Хочу сказать, что в Латвии и, в меньшей степени, в Эстонии, есть реальные русские вопросы, которые надо решать. Это вопросы прав человека, статуса языка, массового «безгражданства» и т.д. Но не господину Путину их решать!

Эти вопросы могут стать ресурсами для провокации, когда специально подготовленные и не местные люди, например, захватят какое-нибудь самоуправление на латвийско-российской границе и будут его удерживать в течение какого-нибудь времени, чтобы потерпеть поражение, а потом уйти на территорию России. Скорее всего, это произойдет до ноября 2016 года, пока у власти в США находится президент-миротворец Барак Хусейн Обама, который не пойдет на окаянные шаги даже под угрозой импичмента.

А вот после 2016 года, думаю, следующий президент Штатов будет президентом-ястребом. И тогда можно ожидать более энергичных действий и в Украине, и по периметру стран НАТО.

К сожалению, пока ситуация зависит не от Риги и даже не от штаб-квартиры НАТО в Брюсселе, а от одного человека в Кремле, который сейчас чувствует себя некомфортно, загнан в угол и способен на безрассудство.

Европейский выбор

— Какие шаги в сторону европеизации латвийского общества уже предприняло движение европейских русских в Латвии, инициатором которого вы являетесь?

— Это движение появилось, с одной стороны, спонтанно, как ответ на действия Путина в Украине и на тот факт, что часть представителей русской общины Латвии (в частности, партия «Русский союз Латвии» и некоторые другие) начала чуть ли не еженедельно выходить на пикеты поддержки к посольству России, к зданию представительства Еврокомиссии к посольствам стран ЕС со знаменами РФ и самопровозглашенных «ЛНР» и «ДНР». В их скандировании и в комментариях для СМИ демонстрировалась полная поддержка действиям Путина.

Как латвийский русский европеец, патриот и Латвии, и Европы, я, как Лев Толстой, не смог смолчать — разразился комментарием, который вызвал общественный резонанс. Ко мне стали обращаться люди, и это оформилось в Европейскую русскую инициативу.

Инициатива не возникла на пустом месте. До этого два года работал Евроклуб — в одной из рижских галерей собирались люди и обсуждали культурные, экономические и политические проекты, так или иначе связанные с европейским выбором и мышлением.

Проблема — в представлениях и в ценностях человека, а демократические можно приобрести только путем личного усилия — пусть и в каких-то неформальных образовательных структурах, клубных, как, например, Летучий университет.

См. видеозапись доклада Игоря Ватолини:

См. видеозапись конференции