Нынешние действия Европейского Союза вписываются в общую логику взаимоотношений Беларуси и ЕС — малые шаги по восстановлению доверия между сторонами.

Европейский Союз исключил из «черных списков» 24 беларусских чиновника. В «черных списках» остаются еще около 200 беларусских чиновников. МИД Беларуси назвал решение Совета ЕС «шагом в правильном направлении, хотя и недостаточным».

Что стоит за односторонними уступками Евросоюза официальному Минску?

Об этом директор Центра европейской трансформации Андрей Егоров рассказал Службе информации «ЕвроБеларуси».

— Евросоюз исключил из «черных списков» невыездных 24 беларусских чиновника. Какие основания имеет ЕС для такого шага?

— К сожалению, в свое время мы так и не получили от Евросоюза ответа относительно критериев включения в санкционные списки и исключения из них. Это внутреннее решение Европейского Союза в отношении людей, причастных к репрессиям и нарушениям прав человека в Беларуси. Мы имеем только общую характеристику людей, включенных в «черные списки». Поэтому как раньше, так и сейчас, мы не можем судить о юридических основаниях исключения беларусских чиновников из санкционных списков. Можно предположить, что это скорее политическое решение ЕС.

— Среди исключенных из санкционных списков фигурируют бывшие судьи, которые непосредственно выносили приговоры после президентской кампании-2010, чиновники, исполнявшие незаконные приказы, и пропагандисты, оправдывавшие репрессии. Не приведут ли односторонние уступки ЕС только к усилению репрессий?

— Санкции никогда не препятствовали беларусскому режиму арестовывать людей и увеличивать количество политзаключенных в стране. Поэтому и снижение уровня санкций не приведет к глобальным последствиям.

Нынешние действия Европейского Союза вписываются в общую логику взаимоотношений Беларуси и ЕС — это малые шаги сторон, позволяющие восстановить доверие между сторонами. В преддверии выборов Европейский Союз снижает уровень санкций, демонстрируя лояльность Евросоюза, относительно возможного улучшения отношений, и ждет ответных шагов от официального Минска — в частности, либерализации избирательного процесса и освобождения политзаключенных.

Как будут реагировать на действия Евросоюза беларусские власти, мы не знаем, поскольку нам неизвестны неформальные дипломатические договоренности, которые, скорее всего, существуют.

— Евросоюз исключил из «черного списка» пятерых руководителей беларусских учебных заведений. Почему они удостоились такой чести?

— Беларусских ректоров исключили из санкционного списка потому, что Беларусь включена в Болонский процесс. Фактически это означает, что на официальном уровне признано соответствие Беларуси критериям Болонского процесса, а значит, уровню академических свобод. Это признание является временным, поскольку существует «дорожная карта» реформ. Получив место в Болонском процессе, беларусские вузы должны развивать отношения с вузами других стран Болонского процесса. Для этого руководителям беларусских вузов и предоставлена свобода передвижения. Это тоже авансовое решение Евросоюза.

— Значит, действия Евросоюза — закрепление существующих тенденций, которые Владимир Мацкевич охарактеризовал одним предложением: «На международной арене только режим, только Лукашенко». Т.е. речь идет не о легитимизации режима Лукашенко, но о его признании де-факто?

— Фактически, да. Это сейчас и происходит, причем давно — этот тренд наблюдается с ноября 2013 года, сейчас он просто усиливается. Но решающим моментом, который расставит все по своим местам, станут «выборы-2015» и события, следующие сразу за ними. Евросоюз все-таки рассчитывает на освобождение политзаключенных — до того момента ЕС не намерен предпринимать более важных решений. Пока действия сторон — это обмен сигналами.

— Можно по символическим шагам судить о восприятии Евросоюзов «президентских выборов»? Готов ли ЕС признать беларусский режим в случае освобождения политзаключенных?

— Нет, конечно. Евросоюз может признать беларусский режим де-факто — только в таком режиме Запад может признать. Чтобы реально признать беларусский режим, нужно признать выборы и их легитимность. «Выборы» не будут признаны, если не пройдут относительно демократически, чего ожидать не следует. Максимум, на который может рассчитывать официальный Минск, — констатация прогресса. Это позволит Евросоюзу надеяться на дальнейшее улучшение, следовательно, требовать выхода двусторонних отношений на новый уровень.

Но все зависит от результатов «выборов», а вернее — от отсутствия массовых репрессий после «выборов».