Власти Беларуси по-прежнему не видят для себя выгод в отмене высшей меры наказания.

Проблема смертной казни в Беларуси продолжает оставаться на повестке дня в отношениях с Евросоюзом, Советом Европы и другими международными организациями. Но официальный Минск, считают эксперты, и в дальнейшем намерен лишь обсуждать эту тему, вместо того чтобы решать вопрос.

Власти Беларуси не намерены отменять этот вид наказания своим политическим решением. С их точки зрения, надо подождать, когда противников смертной казни в обществе станет больше, чем сторонников.

Старые ссылки на волю большинства

На протяжении нескольких лет на фоне потепления отношений с Европой официальные беларусские представители довольно активно участвовали в различных конференциях, семинарах и круглых столах по обсуждению проблемы смертной казни.

Еще в 2010 году в Палате представителей была создана рабочая группа по изучению проблематики смертной казни как инструмента наказания. В 2016 году ее возглавил депутат Андрей Наумович, председатель парламентской комиссии по правам человека, национальным отношениям и СМИ.

Одно из основных направлений работы группы депутаты видят в проведении встреч с представителями различных слоев общества и зарубежными партнерами с целью изучения мнения относительно отмены смертной казни.

ЕС и международные организации неоднократно призывали Беларусь отменить смертную казнь или хотя бы ввести мораторий. Однако Минск по-прежнему не готов к конкретным шагам.

Выступая на Всемирном конгрессе против смертной казни в Брюсселе, депутат Наумович в очередной раз сослался на результаты референдума 1996 года, в ходе которого большинство проголосовавших высказалось за сохранение смертной казни. Наумович подчеркнул, что и сейчас большинство беларусов выступают за сохранение этого вида наказания.

По словам Наумовича, для беларусских властей сигналом к активизации процесса по отказу от смертной казни станет тот момент, когда соцопросы зафиксируют, что сторонников этой меры наказания стало меньше 50%.

По данным официальной социологии, сейчас доля сторонников смертной казни составляет не менее 60%. Такие сведения содержатся в вышедшем в феврале сборнике «Республика Беларуси в зеркале социологии» Информационно-аналитического центра (ИАЦ) при Администрации президента.

В частности, там указано, что доля беларусов, которые поддерживают применение смертной казни, выросла с 52% в 2016 году до 60% в 2017-м. За отмену смертной казни выступили 18,5% опрошенных, за мораторий — 12,5%.

При этом 12% респондентов полагают, что смертная казнь в Беларуси уже отменена, 4% считают, что в стране введен мораторий, а 7% — что высшая мера наказания много лет не применялась.

«Так общество всегда может быть не готово»

Правозащитник Валентин Стефанович отмечает: государство уже несколько лет продвигает позицию, что невозможно отменить смертную казнь из-за негативного отношения к этому общества.

«Для меня было удивительно, что впервые такая представительная официальная делегация принимала участие в конгрессе — там кроме Наумовича был еще заместитель министра иностранных дел Олег Кравченко, — чтобы сообщить о том, что смертную казнь Беларусь отменять не планирует, — сказал Стефанович в комментарии для БелаПАН. — С одной стороны, Минск демонстрирует внимание к теме, но при этом отказывается отменять смертную казнь, пока общество не будет готово. Так общество всегда может быть не готово».

Такого рода посылы Стефанович назвал сомнительными. «Общественное мнение не статично, оно меняется под воздействием разнообразных факторов, — подчеркнул правозащитник. — Например, если произойдет какое-то резонансное преступление, жестокое убийство, то это повлияет на общественное мнение в данный конкретный момент, вызовет рост сторонников смертной казни».

Но когда в Минске проходил суд над Дмитрием Коноваловым и Владиславом Ковалевым, которых обвиняли во взрыве в метро, соцопросы фиксировали рост сторонников отмены высшей меры наказания.

«В тот момент эта квинтэссенция недоверия к следствию и приговору суда, а также слишком быстрый расстрел приговоренных повлияли на то, что число противников смертной казни выросло. Потом этот показатель качнулся в другую сторону», — напомнил правозащитник.

Власти в принципе не любят дискуссий

По мнению Стефановича, государство практически ничего не делает для того, чтобы работать с обществом и менять отношение людей к проблемному вопросу.

«Дискуссия в широком смысле у нас в обществе отсутствует, ее нет ни на телевидении, ни в печати, — отметил собеседник. — Даже опросы ИАЦ показывают, что суммарно около 20% граждан думают, что у нас есть мораторий или даже отменена смертная казнь. И это свидетельствует о том, что обсуждения темы в публичном пространстве у нас просто нет».

Власти считают, что они соответствующую работу проводят. «Но, оценивая изнутри, мы же все в этом обществе живем, могу сказать, что этой работы нигде не видно, — подчеркнул эксперт. — Правозащитники со своей стороны как-то пытаются эту тему сделать медийной, чтобы проблема обсуждалась, проводят ежегодно Неделю против смертной казни, пытаясь подтолкнуть общество к дискуссии. Но наши силы несоизмеримо малы по сравнению с государственными возможностями».

Он считает, что государство могло бы делать гораздо больше, активнее поднимать обсуждение проблемы смертной казни в обществе.

«Но у нас вообще власти не очень любят, чтобы в обществе была какая-то дискуссия. Наш государственный формат особо дискуссий не предусматривает и не приветствует — на любую тему», — сказал Стефанович.

Нет политической воли на высшем уровне

Руководитель Центра европейской трансформации, политолог Андрей Егоров называет отговорками отсылки чиновников к данным референдума 23-летней давности.

«Общественное мнение не статично, оно может меняться и меняется, если идет какой-то общественный диалог по проблемному вопросу, — отметил эксперт. — Но поскольку в Беларуси, по сути, нет пространства для этого диалога, нет открытого напряжения по этому вопросу, то все списывают на то, что общественное мнение не готово. Но если с этим не работать, то общество и не будет никогда готово».

Власти, подчеркнул Егоров, не демонстрируют никаких подвижек к тому, чтобы вести с обществом диалог по вопросу отмены смертной казни, равно как и по другим проблемным вопросам.

«В принципе государство не считает, что мнение общественности по каким-либо вопросам имеет смысл. Монополия на принятие решений по-прежнему принадлежит государству, которое делиться этим правом не хочет», — сказал политолог.

Еще одним препятствием для отмены смертной казни в Беларуси собеседник назвал отсутствие «политической воли на высшем уровне к изменению подхода по этому вопросу».

«Здесь, в общем-то, можно спекулировать почему, но очевидно, что с самого высшего уровня существуют определенные сигналы о том, что мы не будем ничего делать», — считает Егоров.

Валентин Стефанович также отмечает, что решение проблемы смертной казни связано с мнением главы государства, который «фактически все решает в стране».

«Мне сложно оценивать с рациональной точки зрения, почему не принимается решение, — сказал правозащитник. — Мне кажется, что в сегодняшней ситуации политической напряженности с восточным нашим соседом, когда эти братские объятья уже потихоньку превращаются в объятья удава, может быть, и нужно было бы сейчас сделать шаг по отмене смертной казни. Это бы однозначно улучшило отношения с ЕС, открыло бы путь к членству в Совете Европы. Но это мне так кажется, а власти, к сожалению, руководствуются каким-то своими соображениями».

Егоров же подчеркнул: кроме всего прочего, руководство страны понимает, что только отмена смертной казни не улучшит значительно отношения Беларуси с ЕС и другими западными партнерами.

«Мораторий или отмена смертной казни, конечно, будет считаться прогрессом. Как символический шаг это будет высоко оценено, будет приветствоваться, но само по себе это решение не принесет каких-то значительных улучшений в международном положении Беларуси», — рассуждает Егоров.

Он делает вывод, что «существенных выгод для себя в этом решении власти не видят, понимая, что препятствиями к сотрудничеству с Европой является куда более широкий круг вопросов, чем просто смертная казнь».