В юбилейный год Восточного партнерства сайт Беларусской национальной платформы гражданского общества подготовил серию публикаций о результатах инициативы в Беларуси.

Это интервью с одним из основателей Форума гражданского общества Восточного партнерства (ФГО ВП), человеком, благодаря энергии, коммуникации, стратегии которого, Форум и Беларусская национальная платформа (БНП) стали заметными и активными участниками международного политического процесса.

О ситуации в стране, ожиданиях и предпосылках, о том, как все начиналось, сайту NPBelarus.info рассказывает Влад Величко — первый национальный координатор Форума по Беларуси, сопредседатель нескольких составов Руководящего комитета ФГО ВП.

Возникновение инициативы «Восточное партнерство» в 2009 году вызвало огромный прилив энергии и воодушевления среди организаций гражданского общества Беларуси. Как будто открыли форточку, и пошел свежий воздух. Общеполитическая ситуация тогда была похожа на сегодняшнюю, за исключением геополитического фактора: не было такой остроты региональных конфликтов. А существование гражданского общества в «закрытой комнате», где политики и власть совершенно не идут на контакт — это очень знакомая картина, хоть и десятилетней давности.

Но наши ожидания подстрелили события декабря 2010 года. И далее, на 5 лет мы впали в специфическую ситуацию, когда Восточное партнерство развивается, а Беларусь лежит в морозильнике с сидящими в тюрьме политзаключенными, репрессивной властью и антагонистическими отношениями между гражданским обществом и государством...

Восточное партнерство показало возможность, как практически эту ситуацию можно отстраивать. Это был период потепления. Инициатива стала толчком для кооперации и солидарных действий между организациями. Атмосфера 2010 года была очень позитивной. Это была действительно некая синергия: все хотели вместе работать под эгидой Восточного партнерства, все хотели использовать этот шанс.

Как появилась инициатива Восточного партнерство

Все действительно случилось, можно сказать, «вдруг». Это была ситуация политической воли. Конфигурация определенных политических обстоятельств: конфликт России и Грузии из-за Абхазии и Южной Осетии, экономический кризис, ряд обстоятельств, которые, в общем- то, инициировали появление Восточного партнерства. Для нас было очень важным то, что Евросоюз впервые готов был смотреть на Беларусь не через фокус Москвы. И выстраивать отношения с нами напрямую, как с прямым и самостоятельным партнером. Может быть, несоразмерным, но партнером.

С другой стороны, для нас очень четко звучала идея европейской перспективы. Евроинтеграция в том или ином виде стала тем, что подтолкнуло к активным действиям не только беларусскую часть будущего Форума гражданского общества, но коллег из других стран-соседей. Звучала практически прямая артикуляция того, что рано или поздно мы видим себя частью европейской семьи. И это, конечно, очень воодушевляло, как организации из стран ЕС, так и НГО наших стран.

События во многом определяло наличие политической воли со стороны европейских политиков. Ключевые фигуры в этом процессе — шведский министр иностранных дел Карл Бильдт, министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский и министр иностранных дел Чехии Карел Шварценберг, — которые активно и амбициозно включились в реализацию инициативы. И отдельно я бы отметил еврокомиссара Штефана Фюле, без стратегического подхода, системности и амбициозности которого не было бы многого.

Как беларусы создали Форум гражданского общества Восточного партнерства

Идея о том, чтобы Форум стал одним из политических акторов в структуре Восточного партнерства, возникла в Беларуси за несколько месяцев до Форума и была вброшена на первой встрече ФГО ВП по инициативе беларусской стороны.

И у этой инициативы была своя предыстория. Моя организация, Международный консорциум «ЕвроБеларусь», и сообщества вокруг него были как никто готовы к Восточному партнерству. Предложение реструктуризации Форума привезли из Минска практически готовым. Дело в том, что за пару лет до этого мы активно развивали тему европеизации Беларуси, силами Агентства гуманитарных технологий Владимира Мацкевича проводили оргдеятельностные игры, прорабатывая ситуацию трансформации Беларуси в европейскую страну в самом широком смысле. И прямо на первой встрече Форума, которая длилась два дня, родился и был поддержан нашими коллегами из организаций гражданского общества ЕС и стран-соседей первый оргпроект Форума в его перманентной перспективе — как постоянно работающей единицы, а не разового мероприятия, как он изначально планировался ЕС.

Очень интересно было наблюдать, как динамически менялась коммуникация. Когда в начале первого дня наше предложение было озвучено, первая реакция представителей ЕС была: «Это невозможно». Но гражданское общество стало упорно настаивать, и было приятно, что наше беларусское предложение моментально получило поддержку других стран. Это выразилось еще и в том, что беларусский представитель — Сергей Мацкевич — был немедленно избран спикером Форума. К середине второго дня стало ясно, что Еврокомиссия сдалась. Они сказали: «Ладно, давайте попробуем».

На самом деле, это был хороший прецедент развития инициативы без каких-либо описанных правил и ожиданий. В итоге Еврокомиссия посовещалась и решила, что вообще-то это даже хорошо. И с этого момента начали включать Форум в его новом виде в общее дальнейшее планирование. Они увидели в этом перспективу, за что я очень признателен.

Главная инновационная идея Форума

Введение Форума гражданского общества как политического субъекта в отношениях — это попытка ввести в консервативную схему отношений двух сторон третью. Первые двое — это правительство страны и ЕС. И всегда считалось, что по-другому и быть не может. Но весь мир развивается не таким линейным образом и во многих странах появляются инициативы, политические партии, которые далеки от привычного понимания. Все это говорит о том, что мир не устраивает схема, когда мы все делегируем правительству, а оно решает. К сожалению, не решает.

Правительства не закрывают собой весь спектр вопросов: они медлительны, не учитывают очень многих интересов, имеют недостатки самой системы управления. И гражданское общество должно присутствовать в этих отношениях — это более прогрессивная модель. И на ряде других глобальных проектов мы видим, что такие прецеденты существуют. Мотель трехсторонних отношений «ЕС — правительство страны — гражданское общество» демонстрирует, что есть «добавленная ценность» инклюзивности отношений между правительствами. И такая партисипативность и инклюзивность — это плюс.

Мы настаивали на этой схеме с инициативой «Восточное партнерство». Каждой из шести стран это было нужно в разной степени. Больше всего эта схема нужна была нам, беларусам. У Украины и Грузии и так были свои форматы европеизации. А у Беларуси не было даже стандартного двухстороннего соглашения. И мы старались по максимуму эту возможность Восточного партнерства использовать. Нас всех объединяла перспектива рано или поздно стать частью ЕС. Мы даже не боялись это смело заявлять и были поддержаны очень многими игроками гражданского общества самого ЕС и не только.

Как беларусы обустроили Форум гражданского общества Восточного партнерства

Принятая инновация Форума для меня лично означала два года тотальной занятости. Нужно было все создавать с нуля: повестку, нормы, правила игры, отстраивать политические отношения. При этом у нас не было ничего из поддержки, кроме воли Еврокомиссии и энтузиазма гражданского общества. Разработка всех документов и структур легла на первые два состава Руководящего комитета: в первом я был членом, а во втором — сопредседателем, и, соответственно, фактически половину своего рабочего времени тратил на развитие Форума.

С моей коллегой и сопредседателем Антонеллой Валморбида, руководительницей европейской организации ALDA, мы фактически представляли собой одновременно: президиум и рабочий комитет, секретариат Форума, некую переговорную группу и какой-то архив. И все содержание собиралось у нас на коленках, до того момента пока мы не выложили его в определенные формы. Буквально через два года на Познанском форуме у нас уже были концепция, идея регистрации секретариата в Брюсселе и структура деятельности внутри каждой рабочей группы Форума. Идея с национальными платформами обрела воплощение практически во всех шести странах. Все нацплатформы были созданы за 2010 год. БНП была формально второй после Армянской нацплатформы.

Я лично очень благодарен этому времени. Я на себе чувствовал огромную нагрузку, и это был очень стрессовый период. Правила отбора участников на форумы, принцип формирования Руководящего комитета, принцип сопредседателей — все это было придумано первыми двумя составами. Было очень забавно наблюдать, как в последующие годы к этим придумкам относились как к чему-то священному и неприкосновенному.

Уже через несколько лет работы Восточного партнерства, когда Форум пригласил меня как консультанта подготовить предложения для реформы, я пытался обсуждать их с ответственными лицами и услышал удивительную обратную связь, что это нерушимые вещи, которые нельзя трогать! (смеется) Как наша психология все-таки зависима: когда нет ничего, можно создать очень многое, но когда пустота уже занята чем-то — люди боятся пересматривать эти правила, потому что «так было всегда»!

Можно сказать, что первые 2-3 года существования Восточного партнерства представители Беларуси была абсолютно доминирующей и лидирующей группой в рамках Форума. От нас шли основные идеи по обустройству этого объединения как равного актора полиси-отношений.

Штефан Фюле: «Давайте подтянем тылы»

В 2010 году за шесть дней до нашего декабрьского кризиса я был приглашен как официальный представитель всего Форума в качестве спикера на заседание министров иностранных дел стран ЕС и стран Восточного партнерства, где должен был представить видение Форума относительно Восточного партнерства. Это очень волнительно выступать перед всеми министрами иностранных дел! Тебя впускают в зал на 10 минут, чтобы высказаться и быстро уйти. После встречи еврокомиссар Штефан Фюле пригласил всех на обед, где, обращаясь к министрам, спрашивал об их пожеланиях, видении развития. И половина министров стран Восточного партнерства обосновывали европейскую перспективу своих стран. Я, воодушевленный этими высказываниями, в свою очередь, сказал: «Вот, господин еврокомиссар, членство в Евросоюзе, европерспектива — это очень важно для всех наших стран. Нашим обществам необходима евроинтеграция в той или иной форме, пусть и в долгосрочной перспективе». В ответ еврокомиссар, если говорить политкорректно, предложил сначала «подтянуть тылы», прежде чем рваться в Евросоюз. Иначе говоря, вы сначала подготовьтесь, наведите порядок дома, прежде чем заявляться на такие высокие цели.

И через шесть дней в Беларуси случилось то, что мы помним, как события 19 декабря 2010 года. Политический кризис, который на 5 лет погрузил нас совершенно в иное состояние. Динамика Беларуси в Восточном партнерстве радикально поменялась. Если до этого со всех высоких беларусских трибун говорилось, как это хорошо и давайте двигаться, то уже после декабря стало ясно, как будет сложно.

На заре Восточного партнерства с подачи ряда европейских «фабрик мысли» в ходу был тезис о том, что инициатива нужна не для того, чтобы простимулировать перспективу членства в ЕС, а наоборот — для того чтобы создать своеобразный буфер для стран, претендующих на вхождение. Предложить некую альтернативу вместо членства в ЕС. Менее затратную и безопасную для ЕС, чтобы остановить эту скорость евроинтеграции и переварить сначала недавно вступившие страны.

Сейчас, когда грянул кризис региональный, а потом миграционный кризис в Европе, стало еще сложнее говорить о евроинтеграции. Хотя, если обратиться к последнему периоду Восточного партнерства, очевидно, что есть неоспоримые достижения. Например, подписанные соглашения об ассоциации с четырьмя странами: Грузией, Арменией, Украиной и Молдовой. Де-факто — это означает, что эти страны взяли на себя обязательства по проведению реформ по европейскому образцу. И они активно «подтягивают тылы».

Все гораздо хуже у Беларуси и Азербайджана. Хотя Беларусь, по сравнению с Азербайджаном, очевидно более коммуникабельная и договороспособная. В ряде сфер это сотрудничество с ЕС происходит вполне динамично — но лишь там, где угроза каким-либо политическим интересам власти минимальна... Наверное, поэтому мы по-прежнему не имеем в согласованном виде ни Партнерских приоритетов Беларусь-ЕС, ни соглашения о визовой либерализации, обнадеживающие обещания вокруг которых мы слышим от официальных лиц с обеих сторон уже несколько последних лет.