Если положения, предусмотренные в новом декрете о развитии цифровой экономики, будут работать, в ближайшие два-три года можно ожидать существенных изменений во всех областях жизни в Беларуси.

Знаменитый уже Декрет № 8 достаточно радикален, поэтому трудно предсказать все возможные изменения. Но кое-что необходимо сказать и о многом нужно помнить. Попробуем кратко сформулировать несколько аспектов.

Ждем миграции с Востока

«Беларусский Журнал» почти год назад детально проанализировал перспективы Беларуси как IT-страны. Автор исследования «Теория нашего «большого взрыва» Иван Сухий подошел к этой идее основательно. Не все его идеи и размышления отражены в публикациях, что-то обсуждалось в семинарах Летучего университета, что-то и вовсе «за рюмкой чая». Иван видит вполне реалистичные основания для того, чтобы Беларусь смогла стянуть на себя кадры, идеи, инвестиции этой отрасли и стать лидером, если не в Европе, то среди постсоветских стран.

Правда, если бы программа развития IT-сектора была принята лет 7-10 назад, мы могли бы быстро стать первыми. Сейчас конкуренция обостряется, мы несколько опоздали. В Эстонии, Чехии, Румынии и Украине созданы неплохие условия, и во многом они уже впереди нас.

Идея «IT-страны» состоит в том, что если сделать Беларусь самой привлекательной с позиций правового регулирования и инвестиционной привлекательности для IT-сектора, то вместе с этим актуализируются и заработают все остальные привлекательные факторы и условия Беларуси:

• географическая близость к Европе, климат и привычные природные условия;
• культура, толерантность, стабильность социальных и политических процессов, языковая среда;
• бытовые условия в крупных городах приближены к европейскому качеству жизни, инфраструктура городов и пригородов оптимальны для запросов среднего класса.

Если весь комплекс факторов заработает, то процесс миграции интеллекта будет развернут на 180°, вместо «утечки мозгов» начнется приток интеллекта в страну.

Разумеется, придется развивать хедхантинг (headhunting), чтобы регулировать не только количественные параметры миграционного потока, но и качественные.

Чтобы положительное сальдо миграции было устойчивым и долговременным, придется заняться регулированием и исправлением ряда негативных факторов, характерных для нашей страны:

• бюрократизация, усложненность регистрационных процедур;
• непропорционально высокие цены на недвижимость, отсутствие частной собственности на землю;
• архаичная система образования, труднодоступная медицина;
• множество нерешенных вопросов: от фастфуда в городах и комфорта в придорожных мотелях до прямого авиасообщения с Лос-Анджелесом, Сеулом, Тайбеем и Сингапуром.

Основным миграционным донором (страной исхода) будет оставаться Россия. Интеллектуальные ресурсы утекают из России не только в Европу, Китай и США, но и в постсоветские страны. В Украину интеллектуалы едут за свободой, в Латвию и, отчасти, в Эстонию едут за комфортом и европейским гражданством (видом на жительство).

Предполагается, что в Беларусь по декрету поедут за работой. Но если в пакете с работой не будет свободы и комфорта, то это сможет вызвать кратковременный миграционный прилив, за которым последует неминуемый отлив. Разве что доходы от работы превысят неудобства и отсутствие свободы. Но тогда приезжим специалистам придется платить больше, чем сейчас предлагается в других странах региона, где свободы и комфорта больше. А это неизбежно скажется на стоимости продукта.

«Дойная корова» или «кабанчик на заклание»?

Амбициозные государства пытаются вывести свои страны в лидеры. Но лидерство в современном мире не может быть тотальным, оно неизбежно требует специализации. Лидировать малые и средние страны могут только в узкой области технологий, рынка, культуры. Определение той области, в которой страна способна занять лидирующую позицию, предполагает точный и глубокий анализ системы международного разделения труда — с одной стороны. И хорошего понимания своих преимуществ, ресурсов, слабостей и недостатков — с другой.

Анализ системы международного разделения труда позволяет определить области и сферы с высокой конкуренцией, куда очень трудно вписаться, и те области, где можно легко стать первыми, поскольку еще никто не предъявил свои претензии на лидерство в них.

IT-сфера — область высокой конкуренции. Чтобы создать в стране преимущества для развития этой сферы, нужны радикальные шаги. Декрет достаточно радикален, но это только заявка — это поднятая нога, а не шаг. Чтобы сделать шаг в этом направлении, нужно проанализировать опыт других стран, которым удалось выйти в лидеры в своей области — выйти и сохранить свои лидерские позиции. Здесь полезен опыт Сингапура, Тайваня, Финляндии, Ирландии.

Способы, к которым прибегают успешные государства, многообразны, но сводятся к двум основным типам:

• долгий разбег и отсроченный старт: Сингапур, Тайвань, Южная Корея;
• быстрый старт: Ирландия, Эстония.

Первый вариант — долгий путь — избирают государства с плохими стартовыми условиями, отсутствием инфраструктуры, низким уровнем культуры и образования. Как правило, на этот путь свои страны выводят авторитарные диктаторские режимы. Экономическая либерализация и приоритетное развитие образования при выборе этого пути предшествуют политическим реформам и социальной трансформации.

Второй путь — быстрый старт — возможен для стран, находящихся в развитых регионах, которые могут воспользоваться инфраструктурой соседей. По этому пути идут демократические государства. Политические реформы при выборе этого пути становятся условием ускоренного развития.

Беларусь находится в Европе, в регионе с хорошо развитой инфраструктурой, и эти факторы способствуют выбору второго типа ускоренного развития. Но диктаторский режим, подавление политических свобод, упадок образования, затрудняют движение по второму варианту и диктуют первый путь.

Наверное, возможет средний путь, сочетающий в себе решения и действия как из первого, так и из второго вариантов. Но в этом случае существуют риски непоследовательности и паллиатива. Реформы, остановленные на полпути, только ухудшают ситуацию.

И первый, и второй типы развития предполагают создание особых условий для отдельных отраслей и институтов. Эти особые условия создаются в резервациях и гетто, которые могут называться «свободными экономическими зонами», оффшорными зонами, парками различного назначения и т.д.

Опасность и риск состоит в программной организации развития и в коллективно-распределенной ответственности за реализацию такой программы.

В конце 1980-х годов в СССР пытались встать на программный путь развития, но правящий режим был неспособен к разработке и реализации долгосрочных программ. Горизонт планирования был ограничен пятилетками. Самая долгосрочная программа, на которую были способны советские элиты, называлась «Жилье-2000». Но это была популистская идеологическая декларация, а не программа. Чуть больше были похожи на программы отраслевые разработки: например, программа ускоренного развития машиностроения. Но отраслевые разработки ограничивались только несколькими первыми шагами, в них были описаны только первые этапы и не было ясно, что будет потом. Реформы предполагалось проводить в локальных отраслях или на отдельных территориях. Так возникла мода на создание «свободных экономических зон».

Приложение 2 к Декрету № 8, наоборот, прямо говорит: «Парк высоких технологий не является свободной (специальной, особой) экономической зоной». Но по типу преференций и полномочий ПВТ можно рассматривать в таких рамках.

Мне довелось поработать и консультировать Совет министров Армении, который хотел организовать свободную экономическую зону в масштабах всей своей маленькой союзной республики. Пришлось объяснять армянским энтузиастам судьбу СЭЗ в странах с авторитарным диктаторским режимом при отсутствии долгосрочных программ, ответственность за которые могли взять на себя независимые от авторитарного режима субъекты.

Судьба таких СЭЗ известна еще с феодальных времен, когда короли или феодалы предоставляли некоторым городам или купеческим корпорациям преференции в хозяйстве и торговле. Они создавали такие анклавы накопления богатства для того, чтобы потом их разграбить. Это обычный способ отношения диктаторов и авторитарных режимов к СЭЗ и оффшорам. Их грабят после того, как они что-то смогут заработать и накопить. СЭЗ и оффшоры рассматриваются диктаторскими режимами как «дойная корова» или «кабанчик на заклание». В социалистическом обществе именно такой тип отношений авторитарной власти к экономической свободе можно было наблюдать на примере НЭПа в 1920-е годы в СССР.

Избежать такой судьбы можно только через политические реформы, быстрое изменение политического режима или его программную эволюцию от диктатуры к демократии. Сохранение свобод в «свободной зоне» возможно только при диверсификации собственности и ответственности.

Декрет не обеспечивает диверсификации ответственности за судьбу ПВТ. Свобода и преференции дарованы диктатором, и никто кроме диктатора не принимает на себя ответственности за его дальнейшую судьбу. Если ПВТ будет приносить стабильную прибыль, его можно будет «доить»; если же он будет просто медленно накапливать капитал, то его рано или поздно экспроприируют.

Про эволюцию режима я пока ничего не слышал. Не заниматься же гаданиями о том, есть ли эта эволюция и куда она направлена.

В «азиатских тиграх», которые долго управлялись диктаторскими режимами и стартовали только тогда, когда в них сложились альтернативные центры силы в лице транснациональных корпораций (ТНК), за эволюцию режимов отвечали не только сами диктаторы, принявшие соответствующие программы, но и ТНК с иностранным капиталом, выросшие при диктатуре, и новая бюрократия, сформировавшаяся из выпускников школ и университетов, десятилетиями пользовавшимся правами и свободами.

Запустить навстречность миров

Даже беглое знакомство с декретом позволяет увидеть, что в ПВТ создается анклав «первого мира» в окружении «третьего мира». Нет оснований предполагать, что резиденты ПВТ и управленческие структуры не смогут воспользоваться теми правами и преференциями, которые им сейчас предоставлены. Наоборот, действуя с энтузиазмом и умом в первые год-два ПВТ сможет укрепить свои позиции и занять достойное место в сфере цифровых технологий и рынка, который не знает границ, не замкнут на одну страну или регион.

Успехи ПВТ потянут за собой другие отрасли, начнется оживление в финансовой, транспортной сферах, возможно, в образовании, торговле, культуре. Не зная подробных планов руководства ПВТ и лидеров из числа его резидентов, трудно спрогнозировать масштаб и интенсивность тех процессов, которые запускаются новым декретом. Можно с уверенностью предположить, что успехи будут, но будут ли они скромными и локальными или же глобальными и масштабными, будет определяться радом факторов:

• разумной (или неразумной?) эффективной деятельностью менеджеров и предпринимателей из творческого ядра ПВТ;
• конъюнктурой мирового рынка в сфере цифровых технологий;
• деятельностью и противодействием конкурентов.

Не все и не всегда определяется только собственными усилиями деятелей, внешний мир существует и вносит свои коррективы в человеческие планы.

Однако уже сейчас можно обозначить некоторые подводные камни в фарватере развития страны, локомотивом которого призван стать ПВТ. Эти «подводные камни», препятствия и проблемы имеет смысл обсуждать только в том случае, если авторы и лоббисты декрета действительно имели в виду развитие страны, а не частный гешефт и не создание оффшора как «дойной коровы» или «кабанчика на заклание».

Развитие больших систем, к которым относятся социальные институты, отрасли производства, страны и нации, всегда гетерохронно и гетерономно.

Гетерохронность означает, что развитие больших систем никогда не бывает одновременным и равномерным. Отдельные подсистемы развиваются с разной скоростью, и опережающие и успешные подсистемы тянут за собой отстающие. В противном случае, система разваливается.

Гетерономность означает, что быстроразвивающиеся подсистемы руководствуются несколько другими нормами, принципами и законами, нежели остальные. Для разных подсистем действуют разные нормы и законы.

Но разные скорости развития и разные нормы порождают трудности во взаимодействии разных подсистем, в коммуникации между ними.

Для ПВТ вводятся иные правила и законы в расчете на то, что это придаст ускорение развитию IT-сектора, т.е. одной из подсистем в большой социально-экономической системе страны и нации. Как будет строиться взаимодействие IT-сектора с другими секторами большой национальной страновой системы?

Не зная о тех договоренностях и взаимных уступках, которые были сделаны администрацией ПВТ и Администрацией президента при разработке и принятии декрета, можно с уверенностью сказать, что одним из главных условий была аполитичность ПВТ и его резидентов.

Вообще-то, это условие даже не обязательно было выдвигать. В ПВТ концентрируются люди с установками «первого мира», они вполне аполитичны в отношении политики в любой отдельно взятой стране. Это нормально для людей «первого мира». Но поскольку в данном случае необходимо обсуждать не просто развитие ПВТ в рамках глобальной цифровой экономики и современного технологического уклада, но ПВТ призван стать локомотивом развития страны, нации и государства, то особое значение приобретает взаимодействие сообщества ПВТ и вокруг него (людей «первого мира») с людьми «второго» и «третьего» миров.

Априорно ясно, что с людьми «третьего мира» у ПВТ нет взаимопонимания, отношения «первого» и «третьего» миров строится без коммуникации, а в процессах перераспределения, принудительного потребления и колониального освоения.

Принципиальное значение имеет навстречное движение «второго» и «первого» миров и их взаимодействие в решении проблем страны. А постановка и решение проблем страны, нации и государства — это и есть политика.

Мне уже приходилось отмечать, что люди «второго мира» знают проблемы страны, хотят их решать, но не могут. Им не хватает квалификации и компетентности людей «первого мира». Люди «первого мира» могут решать эти проблемы, но не хотят, а часто просто не знают их, поскольку живут в глобальном мире независимо от прописки и местной регистрации.

Навстречность «второго» и «первого» миров сама становится проблемой в нашей стране.

Когда ПВТ создавался в 2005 году и особенно теперь, после Декрета № 8, перед парком ставилось сразу несколько задач. Одна из них, которая волнует беларусский режим: это изоляция квалифицированных, творческих предприимчивых беларусов «первого мира» от политически активных и озабоченных национальными проблемами людей «второго мира».

Если удастся изолировать ПВТ от актуальных проблем страны и нации, то не получится из него никакого локомотива развития страны. Это будет просто один из анклавов современного мира в отсталой стране. Об этом уже многие написали, называя ПВТ резервацией или гетто. И в этом случае легко предвидеть судьбу ПВТ в средне- и долгосрочной перспективе — рано или поздно резиденты ПВТ найдут лучшее место для своей активности, творчества и предприимчивости. И это произойдет тем скорее, чем раньше власти с менталитетом «третьего мира» начнут доить эту «корову» или попробуют забить этого разжиревшего «кабанчика».

Чтобы этого не случилось, необходимо организовывать и запускать диалог между «вторым» и «первым» мирами, стимулировать их навстречность.

Английское право? Да хоть какое-нибудь!

На метафору «английского права для ПВТ» можно было бы не обращать внимания, поскольку это просто пропагандистский лозунг. Никакого «английского права» не бывает без всей инфраструктуры и действующих традиций. Можно написать любые формулировки в законы, даже скопировать их у англичан. Но в Англии работают не формулировки, а, в первую очередь, традиции, прецедентное право, состязательный процесс в суде, неприкосновенность частной собственности, примат частного права и защищенность частной жизни.

Пока не будет реформирована вся система правосудия, не будет обеспечена независимость судов, не отлажены механизмы реализации права, попытка «списать» законы у англичан или еще кого-то будет заканчиваться как в старом анекдоте.

Из СССР в Англию отправили делегацию для изучения английского опыта предотвращения ДТП. Делегация вернулась с открытием, которое и было доложено в ЦК партии: «Все, чем отличается английская система, так это левостороннее движение. Предлагаем ввести в СССР левостороннее движение на дорогах». На это в ЦК подумали, что не могут пойти сразу на такие радикальные реформы, но решили пустить по левой стороне дороги только большегрузные грузовики...

Так что дело вовсе не в английском праве, а в том, чтобы в стране действовало хоть какое-то право. Не только для Прокопени, но для всех: и для Чижа, и для Кныровича, и для каждого — до самого бедного бомжа или дворника в ПВТ.